Асино лето

В саду теперь работало много ребят. Это стало такое отрядное хобби. Лена, погружённая в угрызения совести и жалость к себе и Кольке, даже не пыталась узнать, куда после завтрака исчезает половина отряда. Про сад знал Жора. «Мёдом им там, что ли, намазано?» – удивлялся он. Жора надеялся сколотить в седьмом отряде серьёзную футбольную команду, и его такое садоводческое рвение раздражало.

А сегодня к забору сада подошёл Василий Николаевич. Ася вытягивала репейник, разросшийся под старой яблоней, разогнулась, чтобы отдохнуть, и встретилась с ним глазами.

– Ну здравствуй, – улыбнулся Василий Николаевич, – девочка из дачного посёлка.

– Здравствуйте, – прошептала Ася и мысленно начала прощаться с лагерем. Только куда она поедет? Сейчас, когда так много уже сделано! Да и мама через три дня уезжает, а вернётся только в августе. Но разве будет директор её слушать?

– Можно тебя на минутку? Разговор есть.

Ася бросила траву и перелезла через забор. Ребята смотрели ей вслед.

– Ну, давай поговорим, – почему-то вздохнул Василий Николаевич.

Они сели на длинную скамейку-качели.

– Давайте, – с вызовом сказала Ася, а у самой сердце стучало невпопад: тук-тук, тук-тук.

Но директор будто забыл про ночную встречу в лесу. Спросил:

– Где ты так расцарапалась? Здесь?

– Здесь.

– Нравится в саду работать?

– Нравится.

– Это хорошее дело. Замечательное. Даже стыдно немножко, что мне как директору эта идея в голову не пришла. Как ты считаешь?

Ася пожала плечами.

– Ася… скажи только: зачем тебе этот сад?

– Сами же говорите, что дело хорошее.

– Говорю. И думаю. Но что-то не верится мне, что десяток мальчишек и девчонок, забросив всякие весёлые дела, будут добровольно вкалывать в заброшенном саду.

– А нам нравится!

Василий Николаевич помолчал. Оттолкнулся ногой, раскачивая качели.

– У тебя есть какая-то тайна, Ася. Не расскажешь?

Ася покачала головой. Она могла что-нибудь придумать. Ну, например, что бабушка ей часто рассказывала про этот сад, как они сажали тут первые деревья в детстве. Или что те отрядные дела, которые Лена им придумывает, не такие уж и весёлые. И это была бы почти правда. Но Ася промолчала.

– Просто я мог бы помочь. Ну, инструмент дать, чтобы вы перестали его у Евгения Михайловича таскать… Или можно насос поставить и воду для поливки качать.

– Ой, правда? Как было бы хорошо! – обрадовалась Ася. – А грабли есть? И вёдра нам нужны, хотя бы штук пять…

– Есть, есть, всё есть, – засмеялся Василий Николаевич и поднялся. – Только я прошу: обед не пропускать, режим не нарушать. А то меня из-за вас уволят.

– Не будем, – пообещала Ася и тоже спрыгнула с качелей.

Она хотела уже идти, но Василий Николаевич взял её за руки и спросил осторожно:

– Скажи… ты нашла цветок папоротника?

– Да, – честно призналась Ася, глядя ему прямо в глаза.

Василий Николаевич посмотрел зачем-то на небо, потом провёл рукой по щеке, будто проверял, не пора ли бриться, и сказал медленно:

– Что ж… Прасковья… Тебя ведь так на самом деле зовут? Видно, твоё желание было важнее моего…

Он опустил её руки и пошёл прочь. И Ася крикнула ему уже в спину:

– У нас с вами одинаковое желание! Только один цветок папоротника тут не поможет!

Спина директора лагеря окаменела, но Ася этого уже не видела. Она убежала поскорее. Василий Николаевич постоял, посмотрел ей вслед и быстрыми шагами пошёл в сторону Ближних ворот. Он кивнул дежурным и углубился в лес. Там директор лагеря Василий Николаевич Огурцов сделал вещь совсем уж странную: свернул с тропинки, отсчитал двадцать семь шагов на север и перед небольшим мшистым холмом встал на колени, не жалея белых брюк. Потом он три раза хлопнул раскрытой ладонью по макушке холма, дёрнул себя за ухо и негромко позвал:

– Степан!

19

Первая смена в лагере подошла к концу. Прошли последняя дискотека и прощальный костёр. Ребята обмениваются адресами и телефонами, фотографиями, подарками, клятвами, признаниями. На пятьдесят метров вокруг Единственного дуба всё исписано именами.

Только седьмой отряд в этой суете не участвует и смотрит на всех даже как бы свысока: они-то на два дня всего разъезжаются, на пересменку. Так уж подобрался их отряд – на все три смены одним составом. Алёнка Чаплашкина всегда так ездит: ей здесь лучше, чем дома. А Наташка Ястрова сбежала от мамы с бабушкой, которые решили вдруг сделать из неё настоящую леди. У Кирилла Евсеева дома грандиозный ремонт. Артёма Бельца отправили на всё лето дышать полезным сосновым воздухом, а Витюша Ряжских решил доказать родителям, что он – самостоятельный, взрослый человек, способный прожить без них целое лето. У Насти Вигилянской родители уехали в тур по Европе, потом решили пожить на острове Бали, а дочку отправили приобщаться к жизни в коллективе. Ну и так далее. У каждого были свои причины купить путёвку в лагерь «Светлячок» на все три смены. У Аси, например, папа этим летом преодолевает на велосипеде пустыню Сахару, а мама целых два месяца будет ездить с фондом детской литературы по всей стране, открывать библиотеки.