Асино лето

А однажды в сад пришла Наташка Ястрова со своей футбольной командой: Витей, Вовкой Захаровым, Артёмом, Максом, Даней и Дашей. За Гошкой пришли, своим нападающим. Встали у поваленного забора и смотрят.

– Ну чего уставились, заняться нечем? – спросил у них Азат.

– Нам-то есть чем, – ядовито сказал Даня. – Только вот Гошки не хватает. Конаков, ты что, девчонка – в грядках ковыряться?

– Кто девчонка?! – двинулись к нему Азат, Кирилл и Гошка.

– А чего? Не так, что ли? Делать вам нечего!

– Команду подводишь, – крутанув на указательном пальце мяч, сказал Артёмка.

– Да надоел мне ваш футбол! – закричал Гошка. – В школе – футбол, в лагере – футбол! Вот уже где этот футбол!

Наташка молчала. Гошка, конечно, слабак и дезертир, но всё-таки что они в этом саду забыли? Может, клад ищут? Наташке было обидно. Обидно, что у этих садоводов чокнутых есть какой-то секрет от неё. Она всё-таки командир отряда и со всеми такая справедливая. А её не позвали! Наташка перемахнула через забор. Команда потянулась следом. Даша сорвала одуванчик, дунула, усмехнулась Азату в глаза:

– Колька выбыл, и вы все сдулись. Без него слабо с нами сыграть?

– Отвали, а! – огрызнулся Азат.

Наташка прохаживалась по саду, осматривалась. Сашенька Рекунова сказала Асе сердитым шёпотом:

– Чего она здесь как хозяйка ходит!

Ася тоже сердилась: только Ястровой здесь не хватало. Пусть катится, в свой футбол играет! Ася ни за что бы не призналась, что Наташка ей нравится. Нравятся её независимый характер и честность, её смелые серые глаза и взгляд – всегда открытый, с вызовом. И что она всегда за справедливость. И уж точно бы Ася не призналась, что ей хотелось с Наташкой подружиться. Ну, может быть, не сразу захотелось, а когда та её смелость похвалила, после гномьего бала.

А Наташка вдруг вздохнула, наклонилась и вырвала разросшийся одуванчик. Наташка тоже никому бы не призналась, что единственная девчонка в отряде, которая заслужила её уважение, – это Прасковья Шустова.

– Куда сорняки? – спросила Наташка, глядя Асе в глаза.

Ася захлопнула рот и молча кивнула в сторону травяной кучи.

Мальчишки Наташку освистали и ушли. Даша осталась. Грустно смотрела она на капитана команды, рвущего сорняки. Потом покачала головой и тоже ушла. Но через два дня вместе с Артёмкой и Витей Даша тоже пришла работать в сад. Не дело это – бросать капитана, даже если он… того… временно помешался.

Очень обижались малыши из пятнадцатого и четырнадцатого отрядов, что их на прополку не берут. Лопоухий Максимка Арсёнов ходил за Асей и Сашей по пятам и требовал:

– Я тоже человек! Я тоже хочу морковку сажать!

– Поздно уже сажать, – терпеливо объясняла Сашенька Рекунова. – Не сажаем мы там ничего. Крапиву рвём и землю копаем.

– Я тоже буду землю копать! Я тоже человек! И Колька мне тоже друг! Он мне лук сделал, настоящий!

– Колька-то здесь при чём? – удивлялась Сашенька.

– Как это при чём? – удивлялся в ответ Максимка.

Наконец Ася нашла дело и ему, и всему его отряду. В овраге у реки было много круглых белых камней величиной с кулак. Ими ребята решили выложить в саду дорожки. Вот Ася и поручила малышам из пятнадцатого отряда доставать камни из оврага. Карина с Машей за ними присматривали, а Кирилл и Гошка мыли камни в реке.

– Сумасшедший дом! – жаловалась вожатая пятнадцатого отряда Оля вожатой четырнадцатого отряда Юле. – Моим крошкам больше ничего не надо теперь, кроме этих камней. Ни игр на свежем воздухе, ни конкурсов, ни походов в лес. Сразу после завтрака незаметненько так, по одному, сбегают они в этот овраг и сидят там до ужина! Нет, я ничего не хочу сказать, эти девочки – из седьмого отряда, кажется? – о них заботятся, в столовую приводят, в тихий час спать укладывают…

– Хорошие вожатые будут, – вставила Юля.

Оля посмотрела на неё обиженно, но, подумав, согласилась:

– Наверное. Но мне-то что делать?

– Тоже сиди в овраге, – радостно предложила Юля.

И для её ребят дело нашлось. Они белые камни носили от реки в сад. Простое было дело: бегай с двумя камушками в руках, вот и всё. Зато в тихий час весь отряд спал без задних ног.

– Смеёшься, да? – обиделась Оля и тут же возмутилась: – Куда только Василий Николаевич смотрит?!

– Ты знаешь… – осторожно начала Юля и оглянулась, – мне кажется, он это одобряет.

24

Плотно закрыты двери, опущены жалюзи. Но настырный свет фонарей упрямо пробирается сквозь щели. Поэтому всё в комнате – полосатое. Столы полосатые, и флаг лагеря на стене, и старое кресло, и шкафы с методическими пособиями. И те, что сидят за столами, – тоже полосатые.