Асино лето

– Я не вру! Мне её Василий Николаевич подарил! Куда я её дену?!

– Хватит! Мне надоели твои выходки! Встаём, одеваемся, выходим на зарядку. А ты, Шустова, немедленно иди к Евгению Михайловичу и верни ему собаку.

– Да нет же! – в отчаянии крикнула Ася. Почему Лена никогда ничего не понимает? Почему ей невозможно объяснить?

– Разговор окончен!

Лена ушла, хлопнув дверью, а Ася бросилась на кровать. Юми стала слизывать шершавым языком её слёзы.

– Не отдавай, Ася, – сказала Сашенька Рекунова.

– Конечно, не отдавай!

– Отвези домой, да и всё!

– Да нет у меня сейчас никого! – плакала Ася. – Все разъехались!

– Тогда… тогда мы вместе! – вскочила на кровати Алёнка Чаплашкина. Настя на неё зашипела, но та не слушала. – Мы её прятать будем и еду носить из столовой по очереди! И так сделаем, что никто не догадается!

– А то, что после еды бывает, тоже будешь убирать? – пропела Саша Лазарева, тут же возненавидевшая Алёнку за предательство их дружбы: ведь договаривались же презирать и изводить эту задаваку Шустову! – Как раз для тебя занятие!

Даша Осипчук огрела Сашу подушкой. Саша завизжала и вцепилась Даше в волосы. Девочки бросились их разнимать, но тут как раз зашёл Жора и остановил кровопролитие.

– Она первая! – визжала Саша.

– Сама начала! – кричали девчонки.

– А ну, на зарядку всем! – рявкнул Жора.

День рождения был испорчен.

– Она не имеет права! – горячилась Варя, когда они шли на зарядку. – Это подарок, значит, это твоё.

– Это частная собственность, между прочим, а она распоряжается!

Ася несла Юми на руках. Жора сказал бежать до футбольного поля, но девочки и ухом не повели: есть дела поважнее зарядки. Ася девочек слушала вполуха. Она обиженно думала: почему же Василий Николаевич не поговорил с Леной? Ведь обещал! И корзинку, и поводок!

На поле Жора выстроил ребят в две колонны, а Ася демонстративно села в траву: не будет она делать зарядку! Очень надо! Пусть хоть к директору ведут! Туда-то ей как раз и нужно! Юми выскользнула из рук и стала носиться вокруг ребят, хлопая на ветру ушами. Все гладили её и пытались поймать. В общем, зарядка была сорвана. Жора укоризненно покачал головой и отпустил ребят без долгих нотаций.

– Я тебя предупреждаю в ПОСЛЕДНИЙ РАЗ: ещё одна подобная выходка, и тебя выгонят из лагеря, – так встретила Асю вожатая Лена.

Ася вспыхнула и чуть не ответила, что это ещё посмотрим, кого выгонят, и что нужен ей вообще этот лагерь с такой вожатой, и что если бы Лена только знала, что…

Но тут на веранду поднялся Василий Николаевич. У него были сонные глаза и мятая рубашка, но в руке он держал плетёную корзинку с крышкой и по-свойски кивнул Асе.

– Лена… Доброе утро, ребята… можно тебя на минуточку? – спросил директор.

Они отошли, и о чём разговаривали, слышно не было, но лицо у Лены вытягивалось и зеленело, а глаза становились большими и растерянными. Потом Василий Николаевич ушёл, отдав Лене корзинку и подмигнув как-то сразу всему седьмому отряду, да так ловко, что каждый подумал, что директор именно ему подмигивает. Лена подошла к Асе, и было очень заметно, что ей непросто заговорить. Она протянула Асе корзинку со словами:

– Поводок там, внутри.

Лена тут же ушла в вожатскую и до завтрака не выходила. Но к завтраку она отошла и смирилась и даже попросила на кухне кефира для Юми и маленькую железную чашку. И Асе стало немножко стыдно, что она хотела наговорить Лене всяких грубостей.

37

Вот и вторая смена закончилась; лето пошло на убыль, и дни, хоть и незаметно, но становились короче. Яблонька вытянулась и окрепла, а яблоки налились соком и теплом. Всю пересменку Ася возилась с Юми. В лагере почти никого не осталось, тихо было, пусто…

Хорошо в лагере на пересменке. Можно вставать во сколько хочешь, и зарядку можно не делать, и даже не завтракать. Отряд Особого назначения, отряд № 7, получил Специальное задание: навести в лагере порядок. Так что пересменка стала для них ещё одним Днём Добрых Дел. Они подметали дорожки, убирали пляж, дрова для первого костра третьей смены собирали, почистили малышковый бассейн. А ещё несколько раз навестили Кольку. Асе даже разрешили показать Кукумберу Юми – хотя изолятор, конечно, не место для собак.

– Это нашей бабушкиной собаки щенок, – сказал Колька и строго посмотрел на Юми. – Так что я тебе… м-м… вроде дяди, и ты меня должна теперь слушаться.

Юми рвалась из Асиных рук, хотела лизнуть Кольку в щёку, и её мокрый язык метался розовым лоскутком. Ольга Алексеевна пришла в ужас.

– А ну брысь отсюда! – рассердилась она.

Колька поднял на Асю запавшие глаза и сказал:

– И ты, Пашка, тоже меня слушайся.

– С чего это? – повела плечом Ася.

– Ну, ты же её хозяйка, а я хозяин её мамы, значит, я главнее.

– Ты не хозяин, ты внук хозяйки.

– Это одно и то же, – заявил Колька. – Ты разве не знаешь, что бабушка и внук… одна сатана, в общем.

Ася засмеялась и спрятала лицо в Юмину шею.