АСКЕТ

– Чтож, за встречу! – провозгласила Любка и подняла фужер с мартини. Полусухой мартини был её излюбленным напитком. – И всё же ты дура, сестрёнка! – спустя часа два Любка была чуть-чуть пьяненькой, раскованной и разговорчивой. – Вот и все они такие. Хорошо, что я тогда отказала тебе в прописке Пашки на нашу жилплощадь. Сейчас бы ещё и полквартиры оттяпал. Разве я не права была, а?! – Любка хлопнула меня по плечу и рассмеялась. Потом внезапно стала серьёзной. Посидела секунд 20, и черты её ухоженного лица вдруг поползли, как блинное тесто по сковороде, губы растянулись в скорбную тетиву. Она заплакала. – Вот и мой так… Такой же… Разводимся. Думаешь, он мне квартиру оставил?! Я 4 года, как лошадь, на него пахала: стирала, готовила и что за это получила?! Вот! – сестра сунула мне под нос холёный кукиш с наращенными ногтями.

– Жаль… – что сказать ещё я не знала, поскольку с её третьим мужем никогда не была знакома. Жаль ли, что они расходятся, нет ли – не понятно.

– Да ладно! – Любка как-то моментально успокоилась, махнула рукой в перстенёчках и сунула в рот кусок сыра Ломбер, который, как и мартини, принесла с собой. – Туда ему и дорога! Ублюдок. Квартиру только жалко. Хорошая. Двушка, в центре… На две 1-комнатные не потянула, правда. Гостинки предлагают. Вот я чего и говорю… Я свою долю в нашей с тобой квартире продам. Доплачу к гостинке и 1-комнатную куплю. Ты мою комнату освободи от мебели, пусть покупатели видят, что она достаточно просторная, ладно?

– Хорошо, освобожу.

Квартира, в которой мы жили с Павлом, действительно, перешла к нам с Любкой по наследству от родителей. Так что часть принадлежала ей по закону. Пользуясь этим самым законом, Любка в своё время и отказалась прописать на нашу жилплощадь моего мужа. Против закона не попрёшь, владелица половины квартиры своего согласия на прописку нового члена семьи не дала, так Пашка и жил тут, на птичьих правах. Что и выносил частенько в пылу наших с ним потасовок на авансцену, приживала, мол, сделали из меня. А я что, я ничего, я бы прописала.

– Ладненько, сестрёнка, не пропадай! – Любка почмокала напомаженными губами в воздухе, прижавшись щекой к моей щеке. Точь-в-точь, как делала Ирка. – Постарайся из дома особо не выходить, покупатели будут комнату смотреть. Ну, я побежала. Пока!