Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая: Критический обзор важнейшей литературы вопроса

Инок стремится наследовать царствие небесное, но на пути к осуществлению этой задачи встречаются преграды, «скрытые в нем самом». Необходимо их устранить, следует произвести κάθαρσις τοῦ σώματος, τῆς ψυχῆς, τοῦ νοός (Исаак Δ. XVII). «Служение интересам ближних» достижений этой цели не только не благоприятствует, но, — следует прямо и решительно сказать, — ему препятствует. Скрытое в глубине человеческого существа, зло для своего подавления требует, «чтобы оно было поставлено предметом прямого воздействия со стороны человека при помощи выработанных для этого средств. Между тем всякая деятельность, преследующая посторонние этой цели интересы или старающиеся совместить с первой последние, как не направляющаяся на психологическое зло непосредственно или затрагивающая его лишь отчасти, дает в результате не ослабление энергии зла, а прикрытие его, благодаря чему в нем сохраняется способность возродиться при благоприятных условиях и заявить себя с прежней силой». [1173] Вообще внешняя и внутренняя деятельность не благоприятствуют друг другу. Общественная деятельность «всегда и необходимо сопровождается тем, что обозначается терминами: ῥεμβασμός, μετεωρισμός» а этими явлениями разрушается ὀχύρωμα τοῦ νοός, ἀσφάλεια его и открывается широкая дверь для входа разного рода страстей. [1174] Таким именно путем «место общественной деятельности — мiр — повсюду поставляет неокрепшей воле опасные соблазны». [1175]

Если совмещение общественной деятельности с личным усовершенствованием невозможно или, по крайней мере, в высшей степени трудно достижимо, то, с другой стороны, оно собственно и ненужно.

По аскетическому воззрению, «последнее препятствие образованию человека к будущей жизни, приспособлению его к объективным условиям загробного существования полагается не вне, а всецело во внутреннем самого человека, в его природе (φύσις)». [1176] Отсюда для инока важно собственно только внутреннее настроение его личности, упорядочение его внутреннего индивидуального мiра, приведение его в нормальный строй. Зло в сущности «есть неправильное соотношение составляющих человека элементов». [1177] Что касается «внешнего,» то в отношении к данной личности, к ее внутреннему настроению, оно «играет роль лишь того, что Исаак называет προσθήκη к внутреннему: оно… возбуждает внутреннее к движению»… [1178] Важно, таким образом, только восстановить нормальный строй внутренней жизни, создаваемый должным соотношением психических сил. Что же касается деятельности инока на пользу ближних, то она, конечно, имеет место, но эта деятельность лишена характера последовательности, систематичности: «все она слагается из ряда отрывочных, не упорядоченных и случайных фактов благодеяний». [1179] Инок подает нуждающемуся, но только при наличности избытка; он поучает других, по единственно безмолвными добродетелями своей жизни; он вразумляет и словом, но лишь приходящих к нему. [1180] Вообще «обязанности к ближним в представлении аскетов никогда не теряют двух основных черт своих — пассивности и случайности». [1181] Вот логика и основные положения г. Левицкого.

Так как некоторые положения, в сущности общие или сходные у г. Левицкаго с Ф. Ф. Гусевым, уже рассмотрены нами при разборе воззрений этого последнего (об отношении внешнего и внутреннего в подвижничестве, о взаимоотношении любви к Богу и ближним, о возможности и способах проявления у подвижников любви к ближним и т. под.), то в данном случае мы ограничимся лишь кратким разбором след, положений г. Левицкого.

Автор «Отчета» настаивает на том, что задача иночества сводится именно к «индивидуальному перевоспитанию», [1182] к личному совершенствованию, к «переработке личности, как личности». [1183] Но этим собственно определяется только метод, так сказать, сфера приложения и воздействия подвижничества, аскетизма, а не его положительное содержание и даже не его определенное направление. Такого положительного определения содержания аскетизма не дает также и характеристика того, что носит наименование γνῶσις, προαίρεσις и под. Все это очень важные, существенные, характерные, но — бесспорно — только формальные принципы восточного христианского аскетизма. С этим в сущности согласен и сам разбираемый автор, который сознается, что он не отыскал и не указал «материального», по его выражению, принципа аскетизма. По словам г. Левицкого, «восточная аскетика до того, можно сказать, индифферентна к материальной стороне совершенства, что даже не выработала однообразного идеала ее: Исаак выдвигает на первый план θεωρία, в частности — θεωρία νοητή и смирение, Лествица отдает предпочтение любви и самоумерщвлению, Василий В. и Нил Синайский стараются сочетать все элементы идеала в такое единство, когда бы ни один из них своим преобладанием над другими (ἀμετρία) не нарушал гармонии целого». [1184]