Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая.

Но если разуметь учение об обязательности для христианина «борьбы» неустанной, всесторонней, – как с внешними препятствиями, так и с собственными себялюбивыми, эгоистическими наклонностями, влечениями и позывами, препятствующими водворению в христианине начала святой христианской любви к Богу и ближним, то так понимаемый и осуществляемый «аскетизм» не только не противен Евангелию, но принадлежит, бесспорно, к существенным и несомненным, выпуклым и рельефным его истинам. Начало «борьбы» с несовершенством дурной действительности признает и сам Harnack, а этим implicite допускает важность и даже необходимость в христианстве «аскетического» момента. Harnack’y, как и всем почти протестантам, до того ненавистно все католическое, что он свою ненависть переносит даже и на сами названия, на сами термины, хотя они отнюдь не являются специально католическими. Слово ἀσκῶ – правда, один всего раз – употребляется в Деяниях Апостольских, [1428] и притом, что особенно важно, в общем смысле – употреблять все усилия, старания. В святоотеческой же письменности этот термин употребляется очень часто. [1429] Но дело-то ведь не в названиях, а в самом понятии... Требование христианской «любви», очевидно, предполагает самоотвержение, самопожертвование, самопреданность, осуществляемую не иначе, как путем «борьбы» с греховным себялюбием, с извращенным отношением к внешним благам, с «мамоной». Об этой-то собственно «борьбе» говорят и свв. Отцы-аскеты, но их анализ области, сущности, условий, методов и цели этой «борьбы» проникает несравненно глубже. Учение о «страстях» есть лишь конкретное раскрытие действительного содержания борьбы с себялюбием (φιλαυτία), о котором так обще и неопределенно, но все же должен говорить Harnack. Таким обр., Harnack не представил в сущности никаких доводов, которые бы обесценивали значение аскетического учения. Напротив, своим согласием допустить и в Евангелии основы для аскетизма («борьбы», по его терминологии), понимаемого в указанном смысле, – сам Harnack этим косвенно допускает важную научную ценность анализа святоотеческого учения с целью, между прочим, сравнить его с тем учением об «аскетизме», которое находится в Евангелии.

Что касается, наконец, фактов, приводимых Harnack’ом в доказательство своей мысли относительно того, что жизнь Христа не была жизнью строгого аскета, то их можно принять только с большим ограничением. Мы не говорим уже о том, что Христос молитву соединил с постом, что Он не имел даже постоянного жилища, что Он был безбрачен и т. под. Напомним только, что Христос не соизмерим с обыкновенными людьми. Он представляет собой недосягаемо-высокий идеал бесконечного значения; при этом пути достижения этого идеала обусловливаются фактическим состоянием личности человека, его эмпирическим нравственным содержанием, в котором обычно господствует себялюбие, проявляющееся в «страстях». Отсюда путь христианского совершенствования не может быть только путем положительного раскрытия сил и способностей человека. Вот почему отсутствие в жизни Христа некоторых аскетических элементов еще не может приводить к заключению о бесполезности, ненужности, необязательности их для христианства.

27. Karl Holl

Karl Нoll. Enthusiasmus und Bussgewalt beim Griechischen Mönchtum. Eine Studie zu Symeon dem Neuen Theologen. Leipzig. 1898.

* * *

Названное исследование очень живо и оригинально затрагивает отчасти и некоторые интересные вопросы об аскетизме и монашестве с принципиальной стороны, делая попытки охарактеризовать идеалы монашества, отметить его наиболее выдающиеся психологические и благодатные особенности, вообще выяснить его религиозно-нравственный облик.

Если решение этих вопросов далеко не всегда правильно, то все же следует признать, что автор, возбуждая вопросы живые и интересные, имеет и некоторые бесспорные данные для их самостоятельного решения и оригинального освещения.

Таким образом, будучи несогласны в громадном большинстве случаев с решением интересующих нас вопросов, которое мы находим у Holl’я, мы все же должны быть благодарны автору за смелую постановку этих вопросов. Во всяком случае, раз существует попытка оригинального решения входящих в круг нашего исследования вопросов, мы не в праве не уделить ей должного внимания в настоящем случае. По нашему искреннему убеждению, мы, напротив, обязаны разобрать названный труд, с его принципиальной стороны, возможно обстоятельнее, предложив, вместе с тем, и положительное решение затрагиваемых в этой книге вопросов, чем должна достигаться отчасти и прямая, положительная сторона нашего исследования. [1430]

Собственно ближайшей задачей и непосредственным предметом изучения Holl’я служили историко-канонический анализ и отчасти догматико-богословское обследование послания об исповеди (epistola be confessione), которое ученый Lequien издал в числе творений св. Иоанна Дамаскина. [1431]