Аскольд

Смелая догадка осенила разум Пророка. Он дотронулся кончиками пальцев до капли, затем ими прикоснулся к «зубам» мегалодона. «Пасть» сомкнулась, «озеро» исчезло, пещера растворилась в сознании…

Глава 6

Аскольд открыл глаза и ощутил весомость мира монастырских стен. На мгновение предметы в комнате показались четкими, слишком четкими и яркими, затем они вновь обрели свою настоящую видимость и яркость, и Пророк узнал келью для гостей. Он все также сидел за столом, перед ним лежала чистая тетрадь, правая рука держала ручку.

«Что это было? Сон? – размышлял Аскольд. – Нет. Реальность? Да. Но вот какая реальность?»

Пророк положил ручку, потянулся к зеркалу и обнаружил, что на нем стоит белая мраморная коробочка. Аскольд открыл ее: капля была на месте.

- Гениально! – радостно воскликнул Пророк.

Материализация была мгновенной: коробочка перешла видимую границу между мирами и спокойно стояла на столе.

«Образ есть. Капля в моем мире была эликсиром жизни. Сохранила ли она свои свойства? Надо проверить и немедленно», - решил Аскольд, вскочил из-за стола, подбежал к двери и стал кулаками стучать в нее.

Замок щелкнул, дверь открылась.

- Что случилось, Победитель? – на пороге стоял брат Фернан.

- Ты мне нужен. Мегалодон ищет добычу. Отведи меня в Лабораторию, иначе океан поглотит весь этот монастырь вместе с монахами.

- В Лабораторию? Но…

- Бегом. Некогда думать. Время не ждет.

Аскольд и Фернан не бежали, а летели по узкому длинному коридору, напротив кельи отца-настоятеля повернули в открытую дверь и снова полетели по длинному узкому коридору. Третий коридор привел к широким стеклянным дверям, просканировав радужку глаза брата Фернана, они открылись и впустили непрошенных гостей.

Глава 7

Лаборатория была оборудована по последнему слову науки и техники: приборы, реактивы, вычислительные машины, передающие информацию на один большой (на всю стену) плоский монитор, пульт управления, камеры, диктофоны и… пробирки, пробирки – везде: в стеклянных шкафах, на полках, на отдельных столиках, под обогревательными лампами.

- Почему их так много? – спросил Аскольд.

- Братья проводят опыты: пытаются сами создать живые организмы растений и животных.

- Клонируют?

- Нет, что ты… Творят, подобно Единому Богу.

- И как успехи?

- За 17 лет получили Lateran Selenium – вот этот цветок в глиняном горшке – и зверька, чем-то напоминающего тушканчика.

- Н-да… Не густо. А клетки? Откуда Вы берете клетки? Из земли? Воды? Воздуха?

- Из растений и животных, - ответил Фернан.

- Тогда Вы не Боги, а генетики, - констатировал Пророк. – Вы не создаете, а выводите новые формы жизни из уже существующих.

- Ты прав, мы не Боги, мы люди, но так хочется быть Богами, создавать свои миры, населять их живыми существами.

- Вам бы следовало сначала разобраться в своем монастыре. Посмотри: у «тушканчика» кривые лапки, чрезмерно большие глаза и жесткая шерстка; у цветка синие листья, тонкий стебель, и при этом большой и тяжелый бутон, похожий на бутон китайской розы.

- Но они живые. И это только начало, - с обидой в голосе сказал Фернан.

- Это Ваш тупик, - спокойно произнес Аскольд.

- А что ты можешь сделать сам? Что предлагаешь?

- Творить из глины, подобно Единому Богу.

- Но как? Как?

- Объясняю: берем землю и воду, смешиваем, достаем обычный эликсир жизни и прикасаемся им к материалу. Ты говорил там что-то насчет мегалодона. Его часть ты должен был принести в монастырь?

- Да. Ты же знаешь…

- Мегалодон так мегалодон.

Аскольд извлек из кармана белую мраморную коробочку. Через пальцы Пророка эликсир попал на «глину». Голова закружилась, миры смешались, земля ушла из-под ног.

Друзья пришли в себя только тогда, когда услышали лязг зубов древнего чудовища – мегалодона.

Глава 8

- Ты родом из Атлантиды. Только там могли творить подобные вещи, - восторженно сказал брат Фернан.

- Атлантида – очередной миф, - возразил Аскольд.

- Если судить по увиденному, - Фернан посмотрел на мегалодона, - то уже нет.

Огромная белая доисторическая акула – мегалодон – сомкнула челюсти во второй раз и ударила плавником – пробирки с полок упали на пол и разбились, «тушканчик» забился в угол клетки, и было видно, как задрожало его тельце; бутон «китайской розы» поник. Акула ударила плавником во второй раз – приборы, стеклянные шкафы и двери задрожали – задрожала и сама земля под ногами.

- Руби плавник, акула растет, - закричал Пророк, обращаясь к брату Фернану.

Вместе с мегалодоном стала расти и его пасть. Челюсти, как сталактиты и сталагмиты, разошлись друг от друга, открывая воду пещерного «озера».

Акула дышала, дышала собой. Акула стала Тихим океаном, в котором существовали все формы жизни: от звездной пыли до homo sapiens.

Уловив жизнь за пределами океана, мегалодон стал жадно поглощать ее в себя. Чудовище не интересовали предметы в Лаборатории и подопытные мыши, его интересовал только Аскольд – существо, не рожденное океаном, не познанное, иного сознания, иной грани жизни. Океан в пасти акулы ревел, меняя имя Тихого на Великий, сотрясая стены монастыря, которые, казалось, вот-вот рухнут и скроются в бездонных глубинах.