Асорин. Избранные произведения

Верный себе, перед поездкой Асорин проштудировал сотни книг — литературоведческих, исторических и географических. Однако, читая «Путь Дон Кихота», догадаться об этом нельзя. Эрудиция и архив заняли свое место — за кадром. И поначалу кажется, что Асорин пишет именно путевой очерк и занимает его не столько книга и рыцарь, сколько люди, которые встречаются ему — Асорину — сегодня. Их судьбы, привычки и обыденные заботы, их преданная, простодушная любовь к Сервантесу, Дон Кихоту и Санчо. Но таков асориновский путь к Дон Кихоту — он лежит не от достопримечательности к памятнику, а от души здешней горемыки-крестьянки или девушки, которая могла быть невестой Сервантеса, в глубь народной души, связанной тайными нерушимыми узами с рыцарем Печального образа. И еще — в глубь времени. Здесь, в глуши, время так тягуче и длинно, что ощутим лишь его ход, за которым нельзя поспеть, а само время ускользает, все оставляя без перемен. И кажется, не века пролегли между этими странствиями — кажется, только что от постоялого двора, к которому приближается повозка Асорина, отъехал, устремляясь к новым подвигам, Дон Кихот. И та же печаль растворена в воздухе, и та же земля под ногами, и в руках та же — вечная — книга.

Почувствовать — вот первое душевное движение Асорина, когда речь идет о родной литературе. Вслушаться, чем отзовется книга, и ощутить родство. В конечном итоге — вернуть книгу (старинную или недавнюю, великую или просто достойную) живому общению. Свой антиакадемический принцип Асорин сформулирует позже, но в полной мере он ощутим уже в «Пути Дон Кихота». Когда историко-литературная — окололитературная — работа становится самоцелью и набор архивных сведений выдается за итог, рождается только мертвое слово, отравляющее первоисточник. Такая история литературы при всем ее научном антураже лжива, как и официальная историография. Не только история Испании должна быть переосмыслена — нужна интраистория национальной литературы. Первые главы этого совместного труда поколения 98 года посвящены испанской Библии — «Дон Кихоту» — и написаны в один год: «Путь Дон Кихота» Асорина и «Жизнь Дон Кихота и Санчо» Мигеля де Унамуно. Но если Асорину на его пути к Дон Кихоту нужны земля и люди Кастилии, Унамуно достаточно одной — его собственной — души: «Какое мне дело до того, что хотел сказать и чего не хотел сказать Сервантес, и даже до того, что он сказал? Живо лишь то, что я слышу в его словах сегодня…» И если Дон Кихот Унамуно — «мой Дон Кихот», то у Асорина это скорее «Дон Кихот нашего поколения», Дон Кихот глазами испанца рубежа веков.

По сути дела Асорин всю жизнь писал интраисторию испанской литературы, начиная с первой своей брошюры, датированной 1893 годом, и кончая очередной книгой о своем поколении, выпущенной в шестидесятые годы. Между этими датами не менее двух десятков томов, и примечательно, что один называется, как школьный учебник, — «Родная речь». По его книгам об испанской классике трудному искусству чтения — духовной перекличке — училось не одно поколение испанцев.

Но испанская словесность была для Асорина не храмом, где подобает благоговеть и молиться, а родным домом, где живут, переставляют вещи, иногда даже меняют планировку. И если Унамуно, объявив Дон Кихота своим творческим достоянием, знал, что дерзок, то для Асорина такое отношение было скорее нормой. В его романе «Томас Руэда» в новом облике живет сервантесовский лиценциат, вечный испанский образ возрожден в «Дон Хуане». Начало же «Облаков» для испанского слуха звучит примерно так же, как для нашего сообщение о золотой свадьбе Ромео и Джульетты, будто бы описанной Шекспиром. «Он оболгал всю испанскую литературу, и как убедительно!» — всполошились специалисты, не ощутив, что «Облака» открыли новый, прежде затененный трагедией пласт «Селестины». Асорин намеренно убирал накатанные рельсы, искал другую дорогу, сворачивал в сторону, но тем непреложнее был итог, если он подтверждался. И кто знает, в чем больше печали: в истории гибели влюбленных, описанной Фернандо де Рохасом, или в одном из мгновений — отзвуке уже далекой их юности, — остановленном в «Облаках».