Аспид

Посетителей было много, бар был битком набит, но при этом оставался уютным. Из динамиков звучали старые рождественские песни, пахло булочками и цедрой. Женщина с пепельно-русым каре, сидевшая за столиком в углу, махнула мне рукой. Это была Джоан. Она надела большие дымчато-розовые очки, в руках держала чашку капучино и улыбалась, взволнованно поправляя волосы. Я заказала себе чай и отправилась за ее столик. Она поднялась – причем оказалась куда выше меня, – обняла и сказала:

– Здравствуй, Кристи.

– Привет, Джоан! Как ты добралась?

– Без приключений, – ответила она, с улыбкой оглядывая мою фигуру. – А ты как?

– В порядке.

– Обычно так говорят, когда все просто ужасно, – усмехнулась она.

Я села, закрыла глаза и медленно выдохнула.

– Честно говоря, все могло быть куда лучше, но… в том, чтобы плакаться, обычно нет никакого смысла. Поэтому жаловаться не буду. Лучше расскажи, как продвигается пиано-версия «Шагая по воздуху»[9]?

– Все в порядке, – ответила Джоан, пародируя меня, и мы обе рассмеялись.

– Я обожаю эту песню, – сказала я. – Она напоминает мне Рождество, волшебство и еще это предвкушение, когда ждешь подарков и…

– Да, я знаю это чувство. Лучшее чувство на свете. – Джоан снова улыбнулась, поправила волосы и сняла очки.

Я никогда раньше толком не видела ее лица. Качество видеосвязи было не ахти, и в комнате у Джоан обычно царил полумрак, она носила очки в толстой оправе и длинную челку…

Но сейчас, когда она села напротив при свете дня, я наконец разглядела ее – и удушающая волна паники начала подниматься внутри. Я не могла вдохнуть, на коже проступил пот, я бросила взгляд на Оливера, который сидел спиной ко мне, потеряв напрочь бдительность, и вряд ли смог бы сейчас помочь мне.

Передо мной сидела Джована Стаффорд в седом парике и очках, изменивших ее до неузнаваемости. Она молчала, следила за моей реакцией и наверняка уже просчитала в уме все мои возможные действия. В зале наверняка есть ее люди, которые сейчас тоже следят за мной, за каждым моим движением. И у каждого из них, как пить дать, огнестрельное за полой пиджака…

Я попыталась встать, но она положила ладонь на мое запястье и легко его сжала.

– Когда-то ты очень хотела поговорить со мной, Кристи. Что изменилось? – спокойно сказала она.

– Отпустите меня, – выдохнула я, снова оглядываясь на Оливера, который как ни в чем не бывало трепался с Хьюго.

– Я не удерживаю тебя, – ответила она. – Просто пришла сюда кое-что рассказать.

– Вы выдавали себя за другого человека! Вы обманом завлекли меня сюда, чтобы…

– Поговорить, – закончила она. – Пожалуйста, сядь. Тебе ничто не угрожает. Кроме разве что твоего бестолкового телохранителя, который сейчас напьется кофе с «Бейлисом», а потом разобьет по дороге машину вместе с тобой.

– Что вам нужно? – Я медленно опустилась на стул, прекрасно осознавая, что даже убежать сейчас не смогу. Не на этих ватных ногах.

– Я не займу много твоего времени. Но то, что я скажу, тебе стоит послушать.

Я пыталась успокоить дыхание, не в силах поверить, что меня так легко обвели вокруг пальца. Как ребенка. Так запросто смогли выманить из дома, и этому не помешали ни стены, ни телохранители, ни моя осторожность.

Джована убрала руку с моего запястья, отпила кофе и заговорила:

– Помнишь тот вечер в аукционном доме, где ты передала мне записку? Тогда я подумала, что ты либо настолько хитроумна, что уже в столь юном возрасте помогаешь своему отцу строить козни, либо так наивна, что не понимаешь вообще ничего. Приглашать Стаффордов в дом МакАлистеров, бредить примирением – да у этой девицы с головой не все в порядке, вот что я думала. Я бы одним воздухом с МакАлистерами дышать не стала, не говоря уже о том, чтобы прийти на вашу вечеринку… Прошло время, девушка превратилась в женщину, на судьбу которой выпали мыслимые и немыслимые тяготы. Похищение, физическая расправа, беременность от того, кто поступил с ней не лучшим образом, – не собираюсь выгораживать своего сына, он пальцем тебя не должен был трогать. Затем презрение клана, предательство единственного человека, которому она верила, жизнь вдали от цивилизации в вечном страхе, что до нее доберутся если не враги, так недруги. Даже мне не по себе видеть, как ты платишь за то, на что не подписывалась. Хочется верить, что Бог наконец заступится за тебя, либо дьявол оставит в покое, но боюсь, что дальше будет еще хуже.

– Почему?

– Две семьи на пороге бойни. Всегда были на ножах, но сейчас особенно дурное и темное время. – Джована умолкла, смяла салфетку в кулаке так сильно, что, когда разжала ладонь, на коже остались следы от ногтей. – Полиция наконец нашла останки молодой женщины в той местности, где последний раз видели Дженнифер, провела экспертизу. Дженнифер мертва, теперь никаких сомнений. Умерла от травмы головы и удушения. Мы уже начали подготовку к похоронам…