Ассенизатор

– Ай-яй-яй, как жаль, что нет у меня помощника! Как же мне одному построить эту крепость? Как бы я хотел, чтобы мне кто-нибудь помог и подвез на машине песочку…

Мальчик, повернувшийся на его голос, внимательно выслушал тираду Ивана Тимофеевича, а потом, нагрузив свой грузовик песком, потащил его в сторону «строительства», и вроде как ненароком перевернул машину, высыпав песок недалеко от «крепостной стены».

– Перевернулась! Ай-яй-яй, – совсем как Иван Тимофеевич, воскликнул малыш и потащил пустой грузовик обратно к песочной куче, чтобы заново загрузиться.

Подвезя новую порцию песка к «крепости», мальчик в нерешительности остановился.

Иван Тимофеевич, занятый возведением «крепостных стен», вдруг обратился к нему:

– Эй, на грузовике! Скорее давайте стройматериал, а то враг уже близко, а у нас еще стены не готовы! Водитель, слышите меня?

– Слышу, слышу, – ответил мальчик и засуетился, выгружая песок прямо под руки Ивана Тимофеевича.

Так началась его странная дружба с мальчиком Костей, которая поразила Зою Павловну и убедила ее в том, что Ивану Тимофеевичу можно довериться.

Как-то, недели через три, она вывела внука погулять, а сама, тяжело дыша, опустилась на скамейку рядом с Иваном Тимофеевичем.

Поздоровавшись и заметив ее подавленное настроение и красные, явно от слез, глаза, он обратился к ней:

– Так вроде не принято, но я фармацевт и мне можно, потому хочу спросить вас, Зоя Павловна: что у вас случилось? Вы сегодня очень плохо выглядите…

– Лучше не спрашивайте, Иван Тимофеевич, – покачала головой та. – Сердце болит. У меня уже был один инфаркт, похоже, второй на подходе…

– Так вчера же все вроде было нормально, – удивился Иван Тимофеевич такому резкому падению ее самочувствия.

– Я с мужем поругалась, – тихо призналась Зоя Павловна.

– Он что же у вас, пьет? – спросил Иван Тимофеевич, внутренне напрягаясь.

– Да нет, что вы! – возразила она. – Просто у него характер такой, тяжелый…

– Опять характер! – воскликнул Иван Тимофеевич, укоризненно глядя на Зою Павловну. – Что-то у вас в семье все больно характерные!

– Вот именно: больно характерные… – грустно подтвердила Зоя Павловна, сделав ударение на «больно».

– И что же вы не поделили, можно узнать? – полюбопытствовал Иван Тимофеевич. – Просто интересно, что может вызвать ссору с такой спокойной женщиной, как вы…

– Да из-за ерунды скандал вышел, – в отчаянии махнула рукой Зоя Павловна. – Одеваясь, я сдвинула с места в коридоре на сантиметр его туфли, так он обещал мне голову проломить, если такое еще раз повторится…

Заметив недоверчиво-изумленный взгляд Ивана Тимофеевича, она пояснила:

– Да, моему для скандала большого повода и не надо, готов из-за мелочи в гроб вогнать. Иногда, поверите-нет, но жить не хочется…

– Еще чего не хватало! Да он сам не достоин жить, если так доводит женщину! – возмущенно произнес Иван Тимофеевич. – А уныние, Зоя Павловна, и тем более, самоубийство – грех великий… Вы не должны допускать, чтобы с вами такое вытворяли! Вы пробовали как-то противостоять ему?

– Не пробовала… боюсь, – честно призналась женщина.

– Боитесь? – удивленно переспросил Иван Тимофеевич.

– Да, боюсь! Боюсь, что шарахнет в ярости меня об стену или еще обо что-нибудь, я концы и отдам, а кто Костика растить будет? Он-то один с внуком не справится, рыдать потом на моей могиле будет… – помолчав, она добавила: – Хотя нет, не будет он меня бить, он меня словами в могилу сведет, иногда такое скажет! – и, не сдержавшись, Зоя Павловна, отвернулась, смахивая слезы.

– Да… – задумчиво покачал головой Иван Тимофеевич. – Ну не плачьте, Зоя Павловна, должна и на него найтись управа…

– А ведь женились мы по большой любви, – перебила его женщина. – Мои родители никак не хотели отдавать за него, так он несколько лет меня добивался. Хотя тоже было… Представляете, приходит как-то раз ко мне на свидание с расстроенным лицом, я ему: «Петенька, что случилось?» А он мне: «Понимаешь, Зоя, я тут случайно встретил девушку, с которой до тебя гулял, так она меня до сих пор любит и говорит, что руки наложит на себя, если я женюсь на другой. Ума не приложу, что делать…» А я-то, дура наивная, ему и говорю: «Ну раз так, то женись на ней, нельзя, чтобы человек жизни себя лишал из-за любви». А он мне грустно так кивает: «Ах, какая ты, Зоенька, чуткая! Наверное, мне так и придется сделать…» А у меня сердце кровью обливается, зубы стиснула, слезы наружу просятся, я держу их в себе, что есть сил. А он потом вдруг как расхохочется: «Дурочка, говорит, это же я тебя проверял, насколько ты меня любишь…» Представляете?!

– Да он у вас просто садист! – поставил диагноз Иван Тимофеевич, решив про себя, что обязательно должен посмотреть на этого любителя мелодраматических розыгрышей.

Он задал ей еще несколько вопросов о муже и постарался, как мог, ее развеселить.

После этого разговора Зоя Павловна неожиданно пропала на несколько дней, и Иван Тимофеевич, не видя ни ее, ни Костика, забеспокоился.