Ассирийские Басни

Но между тем со свадьбы нашей,

Прошло три месяца и мать,

Кардаха стала уставать.

Спать на полу болят бока,

Не так усердно уж следила,

Хоть бдительность свою хранила,

Но между тем однажды в ночь,

Сходив во двор,

Закрыла двери, защёлкнув на тугой засов,

Но, а замок закрыть забыла.

Легла спросонья почивать.

И надо ж было так проспать.

А Софочка, минут не тратя,

Надела матери чадру

И в ночь слепую побежала,

На Бога только уповая,

Слова молитвы повторяя.

Бежала быстро и бесшумно,

Уже рассвет забрезжил, утро.

Ах, вот родимое село!

Мой дом! В коровник и на дно,

В солому с головой нырнула.

И как уснула, так уснула.

Что мать корову подоила,

А Софа глазок  не открыла.

Мать долго дочку целовала.

Да нежных рук не разнимала.

И вот решили мать и дочь,

Что лучше будет  эту ночь,

А может даже и неделю,

Софие здесь по ночевать,

А дальше будет там видать.

И вот прошло три дня и ночи,

И как- то с раннею зарёй,

Поднялась пыль столбом  с дороги.

Скакун пронёсся по селу,

Как вихрь и вдруг остановился,

Чужак красивый и надменный,

Зашёл во двор,

Прильнул к окну.

Смотрел он пристально и злобно.

Лишь только женщина одна

Крутилась в доме по хозяйству,

А Софы нет тут и следа.

Вдруг женщина, его увидев,

Ему не чуть не испугавшись,

Спокойно вышла на крыльцо.

– Ты кто такой? Тебе чего?

– Я,  Софьин муж.

– Кардах, родной,

Пройди же в дом, наш дорогой!

Как дочь моя? Я так скучаю.

Никак привыкнуть не могу.

И сразу слёзы покатились.

Мольбы увидеть дочь свою.

Они вдруг так разговорились,

Что, кажется, совсем забылись.

Она накрыла стол отличный,

Набрала сумочку гостинцев.

О, сколько было в ней добра,

Тепла и материнской ласки.

Что понял он его София,

Под солнышком в тепле росла.

В любви, где маленький цветочек

Лелеяли и берегли.

А он губил его жестоко,

Из уст его не вышло слова

Не доброго, и не плохого.

Он пил нектар её чудесный,

Но не давал он ей тепла,

Теперь он понял,

Как прекрасна его любимая была.

Он вспоминал её лицо,

Её волшебные глаза,

В которых был испуг и ужас.

И молчаливая мольба.

Но поздно каяться, София

Живой остаться не могла.

Что б женщина в ночное время

Могла пройти чрез два села.

Такого быть, увы, не может.

О смерти матери сказать,

Себе он тоже  не позволит.

Он взял с собой гостинцы дочке.

Сказал спасибо и ушёл.

А мать её, уж точно знала,

Сюда он больше не придёт,

Но глаз людской с молвой дойдёт.

Придётся им село покинуть,

Уехать в дальние края.

Где их не знает не душа.

А так случилось в те года,

Над миром лютая война,

Нависла тучей громовой.

Всё шло опять к резне христиан.

Война с Россией, этот план

Созрел давно.

И решено покинуть родину, село.

Не стоить голову клонить

Меж двух кинжалов,

Уходить, решили многие в селе,

В Россию в глубь. Не быть беде.

Под покрывалом тёмной ночи

Они границы перешли,

С хозяйством всем

Да, со скотиной

И в глубь России поползли.

Купили землю, паспорта,

Имея  золота, с лихва,

Не пропадёшь ты не когда.

Конечно, было не легко,

Без языка, так далеко,

Среди чужих, в чужом краю,

Но так  хоть сохранив семью.

Бегут деньки, сметая годы,

И за спиною все невзгоды,

Страна чужая – край родной

И приезжаешь, как домой.

С тех пор прошло пятнадцать лет,

София чудной красоты,

К ним часто ходят женихи,

Посватать милую девицу,

Но, Софа пуганый зверёк,

Их гонит прочь,

И мать с отцом

Переживают, что их дочь

Жизнь проживёт и не познает,

Любви и счастья материнства,

В миру монашкою помрёт.

Уж в доме русские невестки,

У внуков русые чубы,

На ужин борщ и пирожки,

У всех работа и семья,

Но только Софа  расцвела:

Бела, высока и стройна,

Зелёны очи, косы в землю,

Года бегут. Она одна.

Отец и мать прожили много,

И знают эту злую долю.

Жить с братьями,

С невесткой в доме,

Растить чужих детей,

Батрачить в поле,

Не быть хозяйкой поневоле,

Надеяться на милость в старость,

Кто пожелает эту радость?

Они решили страх Софии,

Не пересилить, а насильно,

Отдать любимицу тому,

Кто первый в дом придёт   к отцу,

Просить руки её,

Не важно, что дочь молила о пощаде:

– Не отдавайте меня замуж!

Я буду тихо жить и мирно,

Во всём невесткам помогать,

Я жить хочу, не умирать!

Невестка слышала те споры,

И донесла и очень скоро,

На  третий день пришли сваты.

И через месяц  в этом доме

Окончив пост, отметив пасху

Сыграли свадьбу без согласья.

Мать плакала о том решенье,

Дочь было жаль, и страх, сомнения

Запали в душу к ней  червями

Внутри неё её терзали.

Она ни ест, не спит ночами,

И мужа просит, умоляет.

– Ты дочку в гости привези,

Хочу узнать, винит нас в горе,

Иль счастлива,  живёт в любви.

Отец привёз Софию в гости,

В ней не было печали, грусти.

Она к ним пала на колени,

В слезах за всё благодарила.

Её супруг уже не молод,

На двадцать лет Софию старше.

Вдовец, видавший слёзы, горе,

Он ласков с ней и по неволе,

Не принуждает, а голубит,

Живёт она, как королева,

Во всём он Софе потакает-

Подарки, золото, рубины,

Цветы, прогулки и забавы,

В избе прислуга,

Он прекрасен,

Покрытый сединой,

Но статен: высок, кудряв, красив и добр.

Он  из Иранских ассирийцев,

Но был рождён уже в России,

Торговлей занят, он купец.

Торгует златом, жемчугами,

Привозит чай, шелка и кофе,

Туда с товаром и оттуда,

Одна мечта продленье рода,

Чтоб было, для кого оставить,

Всё то, что  потом добывалось,

С одной монетки размножалось,

Он был женат, жена погибла