Ассоль

Кораблик был необычайно

Торжественно красив собой;

На глади моря голубой

Он очень здорово б смотрелся,

Когда бы на волнах вертелся,

Горели – гордость и краса —

Его большие паруса.

Дорога шла вдоль ручейка,

Ассоль решила: «Я пока

Немного поиграю тут,

Хотя бы несколько минут».

Кораблик на воду спустила

И хоть за ним она следила,

Но дунул только ветерок

И в лес кораблик поволок.

Ассоль его достать хотела,

Но дотянуться не успела.

Он побежал средь чистых вод,

Затем за резкий поворот

Зашёл и тут же скрылся,

Как будто испарился.

Ассоль бежала со всех ног:

«Кораблик, где ты? Где ты?

Хотя б, ты леший, мне помог».

Но не было ответа.

Так целый час она бежала,

От огорчения дрожала

Губа, готова разреветься

Спросила: «Ну куда мог деться

Кораблик в алых парусах?

Быть может, он уж в небесах

Средь облаков летает?

Такое ведь бывает —

Отец мне как-то говорил —

Голландец7 в небесах парил

Совсем без экипажа,

Что было страшно даже».

Вдруг увидала старика,

Держал кораблик он в руках,

Он был седой и с плешью.

«Ну, точно! Это – леший8!» —

Ассоль мгновенно замерла,

От страха чуть не умерла;

Старик почуял её взгляд

И обернулся вдруг назад:

«Не бойся, милая моя!

Не леший и не гоблин9 я!

Я – Эгль! Я – сказочник известный!

Возьми кораблик свой чудесный».

Испуг прошёл, как не бывало,

Ассоль повеселела, стала

Его за то благодарить,

Что он помог ей водворить

Кораблик вновь в корзину:

«Иду я к магазину…» —

«Я знаю – чтоб игрушки сдать,

Но захотелось поиграть

Тебе у ручейка немного,

Кораблик ринулся в дорогу…» —

«Скажите, вы узнали как?» —

«Я – сказочник, волшебник, маг!

Мне всё про всех всегда известно!» —

«Вот это да! Вот интересно!» —

«Когда чего-то ждёшь – то да!

А так, поверь мне, ерунда!

Докучно знать всё! Ох, докучно!

И омерзительно и скучно!

Я побывал сейчас в Каперне,

Полдня сидел в одной таверне,

Сидел и молча песни слушал.

От этих песен мои уши

Едва не свились свитками!

Певцам таким бы нитками

Их рты зашить поганые,

Чтоб песни свои пьяные

Они навеки позабыли

И никогда бы их не выли!

О чём мечтают и поют?

О водке, что как воду пьют,

О платных ласках по дешёвке,

О дураке и о плутовке.

Ох, право слово, чем так петь,

Так лучше вовсе онеметь!

Но ты, красавица Ассоль,

Мне предсказать тебе позволь

Большое счастье впереди.

То сердце, что в твоей груди,

Для счастья только рождено!

Ты слышишь, как стучит оно?

Оно в преддверии свершений

Наичудеснейших решений,

Что может нам судьба дарить» —

«Нельзя ль яснее говорить?

Скажите, что же меня ждёт?» —

«Когда ты вырастешь, придёт

В Каперну белый-белый бриг

Как будто в парусах из роз.

Толпа народа в тот же миг,

Будь хоть жара, будь хоть мороз,

Собою улицу запрудит

И бурно восхищаться будет:

«Какая дивная краса!

О, как прекрасны паруса

На белом бриге алые!

Такие небывалые!»

От брига лодка отойдёт,

Усыпанная вся цветами,

С неё прекрасный принц сойдёт

И скажет: «Не знаком я с вами,

Но вами сердце полонилось!

С тех самых пор, когда приснились

Вы мне, любимая Ассоль,

Испытываю в сердце боль!

Я вас люблю любовью нежной,

Она как океан безбрежна,

Как горный снег она чиста!

Мы будем с вами лет до ста

Жить, не старея, в полном счастье!

Все огорченья и несчастья

Нас не коснутся никогда:

Мы будем счастливы всегда!»

Ты с ним уедешь навсегда,

В Каперне ж долгие года

Судачить повсеместно будут

И никогда вас не забудут.

Так сказка обернётся былью!

Так сбудется твоя мечта!

Лишь сердцу покрываться пылью

Не позволяй ты никогда!

Храни в нём веру и надежду,

Взрасти в нём пылкую любовь.

Всё будет в радость, будет вновь,

Хотя сто раз бывало прежде».

Ассоль сказала: «Как чудесно!

Всё будет очень хорошо!»

А маг и сказочник известный

Подумал: «Ты чиста душой!»,

Сказал: «Ну что же, дорогая!

Пора прощаться нам с тобой».

От нетерпения сгорая,

Ассоль направилась домой.

Глава четвёртая

Лонгрен окапывал капусту,

Увидев дочь, поддался чувству,

Лопату бросил возле грядки:

«Всё у тебя, Ассоль, в порядке?»

На руки доченьку схватил

И в быстром танце закрутил.

От необычного рассказа

Ассоль была возбуждена,

Отцу всё рассказала сразу…

Была так счастлива она:

«Ой, папочка! Всё так и будет?!»

Лонгрен задумался на миг,

Решил, что вырастет – забудет,

Но добрым сердцем он постиг:

Жестоко сказку грубо рушить:

«Конечно! Старших надо слушать!»

Ассоль устала, утомилась,

Уснула на плече отца.

Ей сказка дивная приснилась

Про молодого удальца,

Который принцем оказался,

Из-за семи морей примчался,

Себе невесту отыскать

И выше счастья не алкать.

Лонгрен не двигался, боялся

Свою малышку разбудить.

Вдруг голос из кустов раздался:

«Хозяин, дайка закурить!»

Пригрелся нищий у забора,

Ни слова он из разговора

Не пропустил, а всё подслушал,

Когда горбушку хлеба кушал.

«Я дал бы, но заснула дочь» —

«Принцесса что ль? Курить невмочь

Мне как охота! Разбуди!» —

«Да не шуми ты! Погоди!

Дай ей хоть чуточку поспать!» —

«Пошёл ты к чёрту! Наплевать

Мне на тебя и твой табак!

Сейчас же я пойду в кабак…» —

«Проваливай! До кабака

Ты не дойдёшь: намну бока

Тебе, коль ты не замолчишь!» —

«Всё – ухожу! Чего кричишь?!»

И нищий, затаив обиду,

Исчез стремительно из виду;

А в кабаке, напился пива

И в настроении игривом

Смеялся над Лонгреном громко

И говорил: «Его девчонка

И сам Лонгрен ума лишились:

Ждут необычный бриг теперь».