Астийский эдельвейс

— Потому и злюсь, что прав ты, черт вихрастый! — Антон встал и заходил по комнате. — Но в главном ты меня не переубедишь! Нет, никогда!! Человеческий разум принесен на Землю. И я докажу это и тебе и всем.

— Докажешь — как? С помощью чего? Я, может, и хотел бы, чтобы ты доказал. Но, честно говоря, не представляю даже, какие находки могут тебе помочь. При самой большой удаче в наших поисках мы в лучшем случае сможем подтвердить лишь то, что в астийское время здесь действительно высадились инопланетяне. Ну, может быть, что они остались здесь и одичали. А дальше? Как ты докажешь, чем подтвердишь, что потомки астийских пришельцев, если они были, мигрировали на юг, перевалили через горы, достигли долин Джамбудвипы, а не погибли от холода и бесчисленных врагов здесь, в Сибири? В конце концов, на это у них было куда больше шансов, чем у рамапитеков в Индии. А ведь даже доказав это, ты не сможешь еще утверждать, что они стали предками Гомо сапиенс. Здесь потребуются новые факты. Много фактов. Не будешь же ты всерьез выдвигать такие аргументы, как древние санскритские рукописи и история религий. Это не убедит даже твоих друзей. Что же касается оппонентов…

— Что касается моих оппонентов, — зло перебил Антон, — то их не убедило бы даже то, если б сейчас прилетели сами инопланетяне и прямо заявили, что они наши предки.

— Сейчас прилетели?.. — машинально переспросил Максим.

— А почему бы нет? Быть не может, чтобы, открыв такую планету, как Земля, они не вернулись снова. Я даже подсчитал кое-что…

Но Максим уже не слушал его. Не мог слушать. В мозгу билась одна мысль: а что, если они, действительно, вернулись, что, если Нефертити… Да нет, не может быть. Ведь если бы на Землю прибыл космический корабль, это всколыхнуло бы всю планету. Не заметить его просто бы не могли. Сейчас даже самолет не прорвется ни через одну границу.

И всё-таки…

А через два дня, когда он снова пришел проститься с Таней, на него обрушилась еще одна ошеломляющая новость. В этот раз она проводила его чуть не до самого Отрадного.

Спешить было некуда. Поезд отходил лишь в двенадцатом часу ночи. Вечер выдался ясный, тихий. И они шли и шли по старой Вормалеевской дороге. Шли медленно, не торопясь. Максим рассказывал о своих «встречах» с Нефертити, своих находках, своих спорах с Антоном. А Таня слушала его, не перебивая ни единым словом, лишь время от времени задавая короткие вопросы:

— И это было каждый раз, что вы чувствовали зуд за ухом, перед тем, как вспомнить её?

— Да, кажется так…

— Дайте я взгляну?

— Ну что там, обыкновенная родинка!

— Не стесняйтесь, я же врач.

— Я понимаю, но… такой пустяк..

— И все-таки, наклоните голову. Вот так, — Таня отогнула ухо и легонько надавила пальцем на выпуклость. — Это появилось в то утро, когда вы помогли ей выбраться из озера?

— Тогда я обнаружил родинку, а когда она появилась — не знаю.

— И вы никогда не показывали её врачу?

— Нет конечно!

Таня еще ниже склонилась к его виску. Щекочущая прядь волос упала ему на лоб. Теплые ладони сжали голову:

— На вашем месте я обратилась бы к рентгенологу.

— Зачем?

— Трудно сказать что-либо определенное. Но может статься, это приблизит вас к разгадке вашей тайны.

— Моя родинка! Вы шутите?! — Максим поспешно высвободил голову из рук Тани. Он испытывал страшную неловкость, видя так близко ее грудь, шею, чувствуя ее дыхание, запах волос, и оттого почти не улавливая смысла сказанных ею слов. — К тому же идти с прыщиком к рентгенологу — смешно!

— Напрасно вы так думаете. А впрочем, дело ваше, — Таня выпрямилась, поправила прическу. — Когда вы собираетесь вернуться сюда?

— Сразу, как только представится возможность. Видимо, в начале будущего лета. Если ничего не случится…

— Будем надеяться на лучшее. А теперь простимся, Максим. Вон уж и Отрадное. Мне пора назад. Только скажите еще; вы действительно хотели бы, чтобы эта девушка… чтобы все, о чем вы рассказывали, оказалось галлюцинацией?

— Мало ли, что я хотел!

— А я не хотела бы! И вот что я вам скажу Я плохо разбираюсь во всех этих излучениях, источниках информации. Но, Максим, вы ошибаетесь! И вы, и ваш начальник. Эта девушка… Она не из прошлого. Не мираж! Не галлюцинация! Поверьте мне! Я уже говорила, что той ночью, здесь, в лесу, она что-то шепнула вам. Так вот, все эти дни я старалась вспомнить, что же она сказала. И вспомнила! Она сказала: «Всё будет хорошо. Вы снова встретитесь с Ларой…»

— С Ларой?!

— Да. Так она сказала. И я вижу, вы действительно знаете её, Лару. Но ведь я никогда не слышала этого имени. Ни от вас, ни от кого другого. Значит, оно не могло прозвучать ни в какой моей галлюцинации, не могло быть рождено никаким излучением прошлого. Разве не так?

Максим стоял как оглушённый.

— Но если это не было галлюцинацией, — продолжала Таня, — то и все, что мы видели в пластинке, произошло сейчас, недавно, может быть, на прошлой неделе. Согласитесь со мной, Максим. Ну, почему вы молчите?