Ataashi Asaara (СИ)

Но все Стражи были разные. Асаара узнала, что некоторые саирабазы попали сюда из местной магической тюрьмы, называемой Кругом магов — и все же с куда менее строгими порядками, чем в Пар Воллене. Иных призвали в орден прямо с места казни за тяжелое преступление. Эльфийка Веланна, чудная саирабаз (даже не маг — некоторые Стражи начали шутить, что она и впрямь саирабаз!), была из кочующих кланов долийцев. Гномы пришли из подземного города под Морозными горами — Орзаммара. У каждого из них был свой путь до ордена — но все они изменили свое предназначение и получили вдобавок еще несколько новых.

И никто об этом не жалел.

Асаара как-то говорила с Кейром — и узнала, что он из тех богатых и знатных бас, которых на юге и в Тевинтере зовут «дворянами». Он мог бы стать правителем своего владения, если бы не заразился скверной (он впервые испил ее не на Посвящении, как Асаара, а в бою — и это было достойно). Но он не жалел о том, чего лишился — и говорил о своей судьбе со спокойной улыбкой, как познавший всё ашкаари. Человек, который привел Асаару в орден, суровый воин, носивший страшно длинное и сложное имя — Натаниэль — тоже был из дворян, хотя его отец совершил много зла и был казнен за свои преступления. «Сын предателя и мясника» — тяжкое бремя, однако Натаниэль говорил, что не придает ему значения, пока он Серый Страж. Лишения только укрепили его силу, и он не уступал в умении и ловкости ни одному бойцу Бен-Хазрат.

А ведь виддасала говорила, что дикари-южане не достойны даже сравнения с Кунари, настолько они бесполезны и глупы.

Виддасала лгала почти во всем.

С каждым днем Асаара все больше понимала, что демоны не пожрали ее разум, и что она не станет тал-васготом. И все же у нее остались песни Кун — единственное, что она знала. Почти все местные Стражи поклонялись богу Создателю и его пророчице Андрасте; гномы, правда, почитали Камень, из которого вышли, а Веланна — нескольких богов долийцев, имен которых больше никто не помнил. Асааре все это было чуждо, и поначалу она твердо решила сохранить свою преданность Кун. Но чем больше она обдумывала некоторые принципы и чем больше слушала других, тем больше понимала, что Кун не дает хороший ответ на все вопросы.

Почему ее заковали в цепи, если тамассран говорили ей, как она умна и талантлива? Почему она должна была жить хуже остальных — и почитать это за благо? Почему ее мыслями и жизнью мог распоряжаться арвараад, но не она сама? Кун был справедлив к тем, кого бросили, к тем, кто не мог найти в жизни цель — но не к ней. Асаара была счастливее, когда жила с родителями (у нее ведь были родители, которые любили ее даже с магическим даром!), когда оказалась среди Стражей — но не когда над ней постоянно нависала тень арвараада. Ей стало ясно, почему она никогда не могла толком примириться с требованиями Кун — они были к ней слишком жестоки.

Асаара поневоле благословила дикое море, которое вышвырнуло ее на берег Ферелдена, навеки разлучив с виддасалой, арвараадом и собратьями-саирабазами. Море подарило ей то, чего она не знала раньше — свободу.

В кунлате почти не было слов и выражений, означающих свободу — зато на торговом языке о ней говорили много, особенно в Ферелдене. Здешние эльфы гордились тем, что они не рабы и не слуги людям, как их сородичи в Орлее и Тевинтере; здешние крестьяне могли свергнуть своих правителей-дворян, а дворяне могли свергнуть короля. В этой стране было мало тепла, зато много свободы — и Асаара быстро поняла, что она куда важнее тепла.

Стражи тоже были свободны, хоть и служили в ордене. Они подчинялись воле своего Командора, но на деле могли действовать по своему усмотрению. Стражи Ферелдена могли даже спорить с Командором, советовать ему, как поступить — и он не отказывался от их советов. Попробуй кто дать совет виддасале или кому-то из Триумвирата, его бы быстро перевоспитали как следует. Хотя, скорее всего, это даже в голову никому бы не пришло: каждый Кунари подчинялся воле вышестоящего и не хотел никакого самоуправства. Ферелденцы бы не смогли привыкнуть к такому образу мысли — и, пожалуй, Асаара не могла их за это осудить.

Здешние бас ей нравились. Нравились обычные крестьяне и торговцы, приходившие по делам в крепость Стражей; нравились Стражи, готовые в любой момент защитить других от порождений тьмы и прочих напастей. Не нравились, пожалуй, ей только местные дворяне: они всегда таращились на нее и восклицали что-то вроде «Создатель, эти Стражи уже всякий стыд потеряли!». Кейр и Натаниэль советовали не обращать внимания на этих «идиотов», не привыкших видеть кунари — но даже возмущение знатных бас не могло расстроить Асаару.

Внутри нее зародилось смутное чувство — будто она наконец попала домой. Пусть дом находился очень далеко от ее родного Ривейна, пусть здешние жители говорили и думали на чужом языке и никогда не следовали пути Кун — это, пожалуй, было хорошо.

Это должно быть.

Комментарий к Kost astaarit

Кунарийский словарь №3:

Kost astaarit - приходит покой.

Имекари - ребенок.

========== Anaan ebasit hissra ==========