Атай-гул

– Ты вот что капитан.… – В лагере не сахар, подержи нас здесь подольше, сколько сможешь. – Я уже второй раз вину кровушкой своей искупил.

У капитана всплыли смутные воспоминания, лицо Матвея ему показалось знакомым.

– Рубаху сними.

Матвей скинул серую отстиранную в местной прачечной каторжанскую робу. Капитан подошёл и разглядел у него на груди пять шрамов пуль.

– Как ты выжил штрафничок, пять пуль из тебя тогда вытащил. – Такое трудно забыть. –Продержу здесь сколько смогу, – сказал капитан и зашагал к выходу.

Он недавно видел на стене в кабинете начальника полигона график испытаний. Завтра на три часа ночи было назначено новое испытания. Что должны испытать, знал только начальник полигона, да ещё человека три. Но все его медицинское хозяйство должно быть готово ко всему.

Готовился и начальник полигона, и подрывная команда. Ядерный заряд был помещён в просверленную скважину на приличную глубину, инженеры уже протестировали все связи и сидели в бункере возле кучи приборов и ждали расчётного времени и приказа на подрыв.

***

Подземный ядерный взрыв с поверхности не виден. Только небольшое землетрясение свидетельствует о проведённом испытании.

В 03:04 по местному времени по команде начальника полигона полковника Фёдорова был произведён подрыв нового вида заряда на глубине 800 метров, заряд должен был встать на ракеты морского базирования.

Подрыв был проведён штатно, землетрясение в запланированном районе не превысило 5 баллов по шкале Рихтера. Все параметры уложились в прописанные в техническом задании.

Начальник вышел из бункера на свежий воздух. Земля слегка дрожала, чего обычно не происходило.

Небо окрасилось в необычный лиловый цвет. До восхода было ещё почти полтора часа. На лиловом фоне закручивались серые тучи, хотя на тучи он мало походили, а скорее на серый расползающийся дым или газ. Серая хмарь заволакивала небо и спускалась, ниже оседая в низинах. Из крупных серых облаков вытягивались черные нити с раздваивающимися и разтраивающимися концами, которые вонзались в землю.

Два сильных толчка свалили Фёдорова на землю, по бетонной стене бункера прошла трещина. От землетрясения в двух сотнях метрах от бункера земля провалилась, образовав две огромные ямы, в которые мог поместиться пассажирский самолёт.

Из бункера на коленях выползли три офицера расчёта все в белой цементной пыли, громко кашляя и матерясь. Один из них поднялся с колен, зажал уши руками и побежал прочь. Пробежав десяток метров, он запнулся и полетел в сторону пятна примятой травы. Половина его тела, словно превратилась в жидкость, со свистом влетев землю, всосались в неё. Ноги в хромовых сапогах остались лежать на краю плеши.

– Плюшка! – Твою мать! – От бункера не отходить, – скомандовал Фёдоров.

Гравитационные аномалии были не редкостью, но дальше 3-5 километров от эпицентра взрыва не встречались. На обитаемой части полигона их никогда не было.

В толще горных отложений под Аральским морем в 17 километрах от полигона образовалась трещина, куда со скоростью небольшой речки стала уходить морская вода. Вода шла в систему карстовых пещер, раскинувшейся на десятки километров.

В пределах полигона, лагеря и части предгорья вступала в права Территория со своими непонятными и убийственными для человека явлениями.

В лагере заключённые начали выходить из бараков. Они брали инструмент кирки лопаты и шли в сторону, где располагались казармы ВОХРа. Их разумом руководила Территория. Заключённые были подчинены начальству лагеря, их воля была надломлена, и эта непостижимая сила легко подчинила их себе. С охранных вышек заметили движение заключённых, и раздались короткие автоматные очереди. Чёрная масса зеков, около тысячи человек, заполнили всё пространство между бараками. Толпа снесла вышки, с которых вёлся огонь. ВОХРовцы, поднятые по тревоге, в исподнем, с одними автоматами выбегали из казармы, и сразу открывали огонь. Но заключённые, у которых не было, ни страха, ни инстинкта самосохранения, уже подобрались вплотную и взмахами кирок и лопат месили охрану. Кровавые ошмётки плоти и крови летели во все стороны.

Начальник лагеря позвонил дежурному по полигону и попросил подкрепление в связи бунтов в лагере. Не смотря на творящееся на полигоне, дежурный по тревоге поднял взвод охраны и послал подкрепление в лагерь. За тем дежурный связался с оперативным дежурным военного округа и по тревоге были подняты подразделения ДШБ и Внутренних войск.