Атай-гул

Матвей курил и поглядывал в маленькое зарешёченное окошко, через которое было видно только небо. В вагоне было жарко и душно. Они уже вторые сутки катили по Средней Азии.

– Кувалда, дай добить, -попросил докурить один худой как скелет зек по прозвищу Дохлый.

Погоняло «Кувалда» Матвей получил вместе с татуировкой на пересылке. Он отдал окурок Дохлому.

– Граф велел сказать тебе, – шёпотом продолжил Дохлый. – Ты ему нужен, как в зону приедем, с местным вором непонятка может быть. Если кипеш начнётся, рубилово, нам поможешь, потом в шоколаде жить будешь, он слово дал. – Заточку ночью принесу, хотя говорят тебе заточка ни к чему, кулаком любого зажмуришь, – усмехнулся Дохлый.

Законник Граф молча наблюдал за разговором из угла вагона, где перекидывался с другими блатными в карты.

– Да мне по боку все ваши воровские дела. – Передай Графу, что бы на меня не рассчитывал. – Я сам по себе.

– Смотри Кувалда, земля круглая.

– Канай пока не потушил, – сквозь зубы зло ответил Матвей.

Дохлый оскалился, как затравленный пёс, и отошёл в сторону.

Вагон затормозил, у конвоиров началась возня, поезд приехал в пункт назначения. Дверь раскрылась, и толпа заключённых из разных вагонов под громкую ругань конвоиров строилась в колонны, которые под лай сторожевых собак двинулись в лагерь. Матвей затесался в крайнюю колонну подальше от Графа и его блатной свиты. Он попал в барак работягам, здесь не было блатных, и вряд ли бывали разборки. Матвей устроился на нижнюю полку подальше от входа.

Утром их повели в шахту, из которой вручную зеки катили вагонетки с рудой. Матвею выдали однозубое кайло и обозначили фронт работ. Он начал ломать породу. Работа была ему знакома, он знал, как правильно ударить и легко сделал дневную норму. Бригадир похвалил его и на следующее утро поставил на другой участок, где порода была очень тяжёлой и плохо поддавалась. Матвей приноровился отбивать её короткими частыми ударами и снова управился.

В обед в шахте появился Граф. Графу удалось договориться с местным вором и обошлось без потасовки. Он шёл по основному стволу, с шестью блатными. Работяги расступаясь, пропускали эту кодлу.

– Кувалда, – позвал его Граф.

Матвей обернулся, поставил на пол алюминиевую шлюмку с баландой.

– Должок за тобой Кувалда.

Блатные вытащили заточки и двинулись вперёд.

– Я тебе ничего не должен Граф, – ответил Матвей.

Блатные просчитались в одном, у Матвея было кайло. Он не стал ждать и напал первым. Матвей схватил кайло и запрыгнул на вагонетку гружёную породой. С короткого молниеносного удара он засадил кайло в плечо одного из наподдавших, выдрав клок мяса с костью, воткнул его в голову второго. С обратного удара попал обухом в третьего. Пока он размахивался, в него воткнулось две заточки, одна из которых сделала большую рваную рану на животе. Матвей воткнул кайло в спину убегавшего от него зека. Кайло застряло в его спине. Матвей не удержавшись упал на колени. Он увидел между шпалами крупный окатыш, схватил его и крепко сжав в кулаке, пошёл в рукопашную. И с двух ударов повалил ещё двоих на землю. Остался один Граф. Держа заточку в руке, он развернулся и побежал к выходу, но запнулся и растянулся на земле. Матвей подбежал к нему. Вор резко вскочил, и, поднырнув под кулаки Матвея, ударил его заточкой в живот. Но ему ни хватило силы, да и до живота он едва дотянулся. Заточка воткнулась лишь наполовину. Матвей схватил Графа за голову двумя руками и крутанул в бок. Раздался хруст. По шахте уже бежали конвоиры с автоматами. Матвей закинул руки за спину и повернулся лицом встал к стене штольни. Так его всего в крови и приволокли к начальнику лагеря. Матвей перетянул рваной робой раны на животе, но кровь ещё слегка сочилась. Заточка так и торчала, он не стал её вытаскивать, чтобы меньше кровило.

Начальник скрипел зубами, добыча на время была остановлена. Он спокойно спросил Матвея.

– Как звать?

– Заключённый Мельников.

– Что произошло в шахте? Кто заточку в тебя воткнул?

Матвей присел на стул.

– Да тут такое дело, значит, сижу в обед баланду хлебаю, и думаю какая же я сволочь, враг народа. – И такая меня злость взяла. Думаю, не должна такая сволочь как я по этой земле ходить. Схватил значит заточку и воткнул в себя.

– Ты дошутишься! – рявкнул начальник. – Да я тебя и так шлёпну. – Ты семь человек завалил.

– А что мне делать они пришли меня «на перо поставить». Чего пропадать-то. – Схватил кайло, да уделал всех.

– Воевал? – спросил начальник.

– Третий Белорусский. – Разветрота.

– Теперь понятно.

Начальник сам был фронтовиком и к фронтовикам даже зекам относился уважительно.

– Ну и что мне с тобой делать?

– Да спишешь ты эту блоть. – От них все равно толку как от козла молока. – А я тебе производительность раза в три могу поднять.

– Ты чего несёшь?

– Я два года уголёк на Донбассе добывал, шесть лет в Метрострое бригадиром отработал.

Начальник замолчал, он прошёл задумчиво и сел за стол. За тем снова глянул на Матвея.

– К врачу его уведи, – сказал он конвоиру.

Матвей поволокли на выход.

– Посмотрим, какой ты бригадир, – буркнул начальник.

***