Атака мертвецов

– Слово самурая, – растерянно отвечает Камимура, – но как же…

– И ещё одна просьба, – перебивает Ярилов, – сообщите его величеству императору Японии о том, что произошло. И что это – жест доброй воли со стороны русских.

Камимура гладит рукоять танто, шепчет: «Не в этот раз, друг» – и прячет клинок в ножны. Отдаёт честь.

Офицеры на мостике «Громобоя» вскидывают ладони в ответном приветствии. Капитан удивлён:

– Зачем? Они не жалели нас, когда громили в Корейском проливе год назад, когда топили крейсер «Рюрик».

– Кто-то должен первым остановить кровопролитие и поступить наконец благородно – как и должно в отношениях между двумя великими нациями. Русская дворянская честь и японский кодекс Бусидо учат этому.

Крейсер несётся прочь от места схватки; на горизонте появляется рваная гряда Кисо – словно хребет спящего дракона.

* * *

– Что же, время. Возвращайте «Громобой» во Владивосток и ждите известий, а мы исполним свой долг. Прощайте, господин капитан, не поминайте лихом.

– Но как?! До Токио отсюда – не меньше ста тридцати миль. И как вы – всего лишь вдвоём! – собираетесь справиться с бесчисленным врагом?

– Нам не впервой. Прощайте.

Доблестный экипаж «Громобоя» выстраивается на шканцах и кричит «ура!»; духовой оркестр играет «Амурские волны».

Серебрятся волны, серебрятся волны,
Славой русскою горды…

Судовой священник вытирает покрасневшие глаза и благословляет храбрецов. Лейтенанты, красивые и стройные, бросают последний взгляд на провожающих и скрываются в двери запретного ангара.

Распахиваются ворота; и вот появляется небывалый аппарат. Сверкают широкие плоскости из перкали, покрытой лаком; гудят, словно струны, многочисленные проволочные растяжки; будто Георгиевские кресты, сияют четырёхлопастные пропеллеры, установленные в прорезях крыльев.

– Да это же летательный аппарат контр-адмирала Можайского! – восклицает офицер «Громобоя».

– Однако существенно переделанный, – замечает кто-то из знатоков, – и двигатели не паровые, а новейшие, внутреннего сгорания.

И точно: моторы принимаются трещать, распространяя синий дымок с ароматом бензина. Всё быстрее вращаются пропеллеры, аппарат дрожит от нетерпения, словно горячий рысак перед забегом. На борту воздушного корабля написано название: «Поручик Андрей Ярилов».