Атака мертвецов

– Они там все отравились рыбой фугу?! – вопит начальник департамента полиции Токио. Снимает европейскую фуражку, швыряет в неё перчатки. – Или перепились саке? Какой ещё дракон? Передайте суперинтенданту префектуры моё неудовольствие.

Клерк кланяется и бормочет:

– Это уже третье сообщение за четыре часа из самых разных городов. Возможно, господин сочтёт необходимым отправить конный отряд для расследования на месте?

– Делайте что хотите, – кричит начальник, – только отстаньте. Я опаздываю на представление кабуки.

Клерк соединяет ладони: словно гигантская бабочка складывает крылья и садится на его чахлую грудь. Сгибается в поклоне и пятится вон.

Начальник высовывается из окна и кричит рикше:

– К подъезду, сын обезьяны!

* * *

– Держись, друг.

Богатырь Серафим Купчинов хрипит от натуги – и сбрасывает обломок крыла, освобождает товарища. Сильно пахнет газолином, натекла уже целая лужа.

– Как себя чувствуешь? Дышать не больно, рёбра целы?

Николай выбирается, пытается встать – его швыряет, друг едва успевает подхватить.

– Яр, отдышись, приди в себя.

– Некогда. Времени нет. Что там груз? Цел?

Купчинов могучими руками отрывает доски, высвобождает содержимое ящика. Это новейший блиндированный автомобиль конструкции Ярилова.

Купчинов хватает заводную рукоятку (в его кулачище она выглядит хрупкой проволочкой), вставляет в гнездо магнето, крутит. Мотор взрывается весёлым треском: работает!

Друзья забираются через стальную дверь: внутри тесно, Купчинов раздирает плечо о выступ брони и тихо ругается. Ярилов вглядывается в узкую смотровую щель, включает передачу и гонит машину по извилистой дороге; пыльный хвост тянется позади, словно тело сухопутного дракона; сверкают фары, будто хищные глаза. Японцы бросают повозки, запряжённые быками, и разбегаются по придорожным кустам; но вот впереди вырастает конный отряд. Ошарашенные всадники бросаются врассыпную; кричит офицер, призывая кавалеристов – и вот уже гремят винтовочные залпы. Пули грохочут об автомобильную броню – и плющатся о неё не в силах пробить; какой-то отчаянный смельчак бросается наперерез, рубит саблей шину. Но боевая машина оснащена не пневматическими баллонами, уязвимыми для пуль и железа; шины изготовлены целиком из литой резины.

Летят вёрсты; и вот уже он – огромный город из игрушечных домиков, будто склеенный из бамбуковых палочек и картона. Ярилов уступает место водителя товарищу. Всматривается в узкие щели, водит пальцем по карте. Ругается:

– Чёрт ногу сломит. Гигантская деревня, а не столица. Как тут к дворцу прорваться?