Атаман Альтаира

— Стратегические объекты? — Натс наморщила лобик. — Всё произошло на Арьергардной улице в Санкт-Петербурге. Это такое место… Если вы там не бывали, то ничего не потеряли. А если побывали, то ничего не приобрели. Дыра, одним словом. Окраина. Когда ветер юго-восточный, там воняет дерьмом со свиноферм, уж извините за натурализм. А когда ветер северо-западный — то дерьмом человеческим, потому как в той стороне городские очистные сооружения.

— Просто гетто какое-то… — выдохнул Нильский Крокодил.

— Что эти сволочи с русским народом делали в двадцать первом веке! — вторил ему Костяная Голова. — А губернатору хорошего пинка дать не пробовали?

— Я думаю, имеет смысл завладеть машиной времени и подъехать на Арьергардную, подрихтовать голову тамошней власти, — Ильицинский тоже не смог скрыть негодования. — Разъяснительная беседа с предупредительным отрубанием левых рук поможет быстро наладить работу очистных сооружений!

— Подождите вы с отрубанием левых рук! — остановил товарищей Юрий Круглов. — Так что там со стратегическими объектами?

— Из стратегических объектов там… больницы — детская и взрослая… Юнтоловский парк… кинотеатр «Рубеж»… ну, и баня.

— Баня, говоришь? — напрягся Круглов.

— Баня…

— А что такое «баня»?

— Место, где моются.

— Я понял так, что стратегических объектов рядом с тобою не было… — Круглов вернулся к исходной теме разговора.

— Именно так.

— А больница — это не стратегический объект?

— Думаю, нет…

— А кинотеатр «Рубеж» — это что такое?

— Там фильмы показывают. Фильмы — это такое зрелище, типа ваших звёздных опер. Только с поправкой на примитивную технику… Плоский экран, звук из колонок-. Люди приходят, садятся в зале в кресла, попкорн едят, пиво пьют, целуются.

— Гм-м-м, а фильмы-то про голых людей? — уточнил на всякий случай Круглов.

— Нет, такие фильмы у нас в кинотеатрах не показывали…

— М-да, значит, объект действительно не стратегический.

Убедившись, что умные вопросы моей братии исчерпаны, я спросил сам:

— Агенты Службы Политической Безопасности потребовали твоего возвращения. Согласна ли ты вернуться?

— Куда? В лабораторию для исследований?

— Не спрашивай меня «куда?» — я этого не знаю! Я только знаю, что они требуют твоей выдачи.

— Я этого не хочу.

— Понятно. Как же рассчитываешь жить и чем заниматься? Если ты из двадцать первого века, что ты можешь знать о нашей жизни?

В разговор вклинился Костяная Голова:

— Шеф, я согласен жениться на ней! А что? Детишки, блинчики с икрой… Она станет моей музой, и я ещё порадую вас новыми балладами!

— Не надо нас так радовать! — вскинулся Ильицинский. — Кроме того, ты женат!

— Разведусь!

— Почему это ты вдруг решил на ней жениться? — Нильский Крокодил вытащил из заднего кармана свой легендарный топорик с односторонней заточкой. — Может, это я на ней женюсь? Я старше, опытнее, у меня элементарно больше денег!

— Зато я выше ростом и умею играть на электронном сапоге!

— Тпру, разогнался! А я, как работник пера и топора, сейчас возьму топор для чистки ногтей и сделаю из твоей головы копилку…

— Эй, братишки, стоп! — хлопнул в ладоши Ужас. — Наташа вполне сможет составить и моё счастье. Я научу её работать атомарным лобзиком и всё такое, чем там ещё молодожёны занимаются. Короче, будем с Наташей нэцкэ тачать из камня! Наташа, я официально приглашаю тебя на свой корабль! Покажу тебе массу замечательных поделок из полудрагоценных камней. Кстати, одну такую штучку хочу подарить тебе прямо сейчас.

Круглов выпростал из интимного места в штанах небольшую вещицу… Маленький слоник с поднятым хоботом из красного полированного камня держал на спине полупрозрачное яйцо, в глубине которого переливались тысячью огней крохотные звёздочки. На яйцо была нанесена сетка астрономических координат. Аллегория прозрачная: нынешняя Вселенная опирается на архаичные представления прошлого. Что ж, мило, со вкусом! У меня в загашниках таких подарков не имелось… Наташа несколько секунд потерянно смотрела на протянутую ей вещицу, затем механически взяла слоника с яйцом и, даже не поблагодарив Юру, обернулась ко мне:

— Ты же говорил мне, что институт брака у вас упразднён!

— Он такое сказал?! — взвился Ужас. — Он тебя, Наташенька, в очередной раз обманул. Наш атаман — однолюб! В том смысле, что любит только себя! Эгоист!

— Онанист! — поддакнул Нильский Крокодил.

— Холостяк-извращенец! — усугубил Ильицинский.

— Бессердечный эгоист-однолюб-извращенец, — подвёл итог Антон Радаев по кличке Шерстяной.

Однако Натс ждала именно моего ответа.