Атаман Войска Донского Платов

Мы же рассмотрим поближе второго платовского доверенного Алексея Кислякова, рассмотрим родню его, ближнюю и дальнюю, ибо о самом Алексее Ивановиче Кислякове сведения скудные. Вышел он из станицы Скородумовской, из казачьих детей, 1770 года рождения. С 1 января 1789 года — казак, с 10 ноября 1790 года — записан в Атаманский полк, в 1794 и 1797 годах посылался в Санкт-Петербург с нужными делами, в 1800-м отправлен с нужными пакетами в Москву. С 3 января 1801 года — пятидесятник, с 13 мая 1802 года — урядник, с 10 июля 1805 года — хорунжий. В боях и походах не бывал. Скудно. Ничего послужной список не открывает, неясно, чем Алексей Кисляков Платову приглянулся.

Ну, а если мы на родню кисляковскую посмотрим? Не найдем ли мы там тот самый образ казака-низовца, созвучный нашим представлениям?

А если не найдем, или образ, обнаруженный нами, не будет прежним представлениям соответствовать, то мы по крайней мере узнаем что-то новое. Итак…

Кисляковы на Нижнем Дону — род, известный не менее Грековых.

В ветхих полуистлевших грамотах, в крестоцеловальных книгах, в списках именных на получение жалованья ржаной мукой значатся они в станицах Скородумовской, Маноцкой и Бессергеневской, и даже из далекой Распопинской станицы приходило дело на «казака Ивана Кислякова, приданное из Саратовской воеводской канцелярии, якобы о краже им осми лошадей» (на самом деле фамилия распопинского казака была Киляков, но более поздний переписчик, скопировав горы бумаг по многочисленным кисляковским плутням и тяжбам, автоматически вывел набившую оскомину фамилию).

Поскольку Алексей Кисляков происходит из станицы Скородумовской, с этой станицы мы и начнем рассмотрение. Лежит она вне городских укреплений, хотя и числится городской. Меж Протокой и Танькиным ериком ровно срублены ее кварталы. Живут в ней славные роды Струковы, Сухаревсковы, Голубинцевы, Богаевские, Кононовы, Плаховы. Казаки разбиты на Десятки. За 1765 год в 13-м десятке меж Лютенсковых, Киселевых и Халимоновыхзначится казак Кисляков Григорий, в 14-м — меж казаков Пудавовых — Кисляков Иван.

Об одном из них, Григории — а имя «Григорий» с недавнего времени стало символом донского казака, — сохранилась бумага, образец писарского мастерства, пример, как в одном предложении всю историю уместить: «По доношению Скородумовской станицы казака Григория Кислякова о неотысканных, бывших в разбитой в море его, Кислякова, и товарища его, Лютенскова, который уже утонул, лодке деньгах до двухсот рублев, в коих имеет сумнение находящихся во оной той же станицы казака Ивана Пухлова и малороссиян, приказано: об оном всех их запросить, а чтоб до решения дела не скрылись взять за караул».

Промышлял Григорий торговлей. В 1776 году дан ему билет с Иваном Нежиловым по Дону и по Хопру до Урюпинской станицы для торгового промысла. Что еще о нем известно? В 1772 году капитан-поручик Ржевский арестовал и увез в крепость Дмитрия Ростовского войскового атамана Степана Ефремова, и поднялись станицы по сполоху. Скородумовская писала бумагу от ноября 12 дня, чтоб освободили Ефремова, и на той бумаге, среди неграмотных, но с той бумагой согласных, приписали казака Григория Кислякова.

И последнее свидетельство о Григории в обрывках станичной книги: «Требовано достойного казака для посылки с грамотами сего 774 года августа 14 дня, послан Григорий Кисляков. Прибыл октября 20 дня…»

Меж 1765 и 1800 годом мелькает еще в станице служилый казак Василий Кисляков. Когда ходили во всеобщий поход на ногайцев, значится он в списках небывших — «по пашпортам своим уехал в разные города для торгу и ныне там находится». На другой год, когда Матушка-Императрица приезжала и сукно дарила, нарядила станица встречать ее, Матушку, семерых лучших, и меж них — Василий Кисляков. Куда он в последующие годы делся, неизвестно.