Атаманова казна

Двигались в колонну по одному, меняя друг друга через каждые полчаса. Дорогу освещали самодельным светильником, сделанным из свечи и куска бересты. Запас свечей был достаточным, и я ещё раз похвалил себя за предусмотрительность. Кроме них у нас в вещевых мешках была большая банка жира, непонятного происхождения, её обнаружил Бочаров, перебирая мешок погибшего охотника. Зачем он таскал с собой эту дрянь не ясно, может лыжи смазывал, а может питался, но горела она ничуть не хуже восковой свечи, а нам и этого было достаточно. Шли довольно быстро, не теряя след на полу. Недалеко от входа миновали зал с небольшим озерцом, где у стены чётко просматривалось место лежки – отдыхал, значит, тут Туманов. Ну а нам не до отдыха, потом наверстаем. Иногда ход пещеры шёл под уклон, местами ощутимо тянул вверх. В одном месте следы Туманова расходились по разным ходам, но я быстро сориентировался на верном направлении, выбрав одиночный встречный след (видимо, он тут немного заплутал). В общей сложности продвигались ускоренным маршем часов пять, отвар сработал хорошо – спецы держались браво, ни усталости, ни страха, ни подавленности. А в замкнутом пространстве это дорогого стоит, поверьте на слово. В общем, прошли мы по следам Туманова примерно два десятка километров. Удивительно, как он это преодолел в одиночку? В конце-концов вышли к небольшой щели, за которой оказалась пещерная полость, с ещё одним озерцом. Протиснувшись в неё я от неожиданности замер – мне послышался слабый стон, и тут же я уловил слабый запах разложения. Спецы не мешкая взяли меня в круг, тоже что-то услышали. Осмотрев пещеру обнаружили лежавшего на какой-то тряпке Макарова! Вот это встреча, так встреча, ай да я! Полковник был жив. Он едва шевелился и дышал, время от времени испуская слабый стон. От огня свечи попытался закрыться рукой, но не смог её поднять. Замечательно, значит рефлексы в порядке и сознание тоже. Спецы оперативно осмотрели его, сразу определив перелом рёбер в грудной части и аккуратно и плотно перебинтовали, попутно напоив его остатками моего чудесного отвара. Через некоторое время Макаров начал вести себя более живо, даже попытался встать на ноги, что было сразу пресечено моими спецами.

– Лежите, лежите, Олег Александрович, – я дружески придержал полковника за плечи, – вам сейчас нельзя шевелиться. Вы теперь в безопасности, отдыхайте, мы вас вытащим.

Дымов тем временем обнаружил источник трупного запаха – под завалами камней лежали два тела, раздувшиеся и пованивающие, но, из-за почти ледяных камней, не так уж и сильно. Ну да ладно, они нам не нужны, скорее всего это люди Макарова. Силён Туманов, ничего не скажешь.

Вытаскивали Поручика долго, с остановками и отдыхом – спецы несли его на руках, сделав импровизированные носилки из валявшегося барахла и палок. Макаров негромко кряхтел при толчках, но в целом держался молодцом, главное чтобы с психикой и памятью у него был порядок.

Наверх выбрались уже в темноте, под звёздную ночь. Быстро соорудили из лыж охотника сани для транспортировки, и потащили полковника к деревне, укутав его тулупом. В общем, спасли Поручика, без ложной скромности, без нас он гарантировано бы помер.

Теперь, когда разрешился томивший меня неопределённостью вопрос с его местонахождением, я сразу переключился на другой, не менее заинтересовавший меня: куда подевались волки? Над этим размышлял всю дорогу до Бугульмы, пока спецы бдительно сопровождали меня и подводу, оперативно раздобытую в Каракашлах, на которой в куче свежего сена теперь возлежал Макаров.

Сопоставив всю имеющуюся информацию, я пришел к выводу, что Хромой Акрам был тут не столько охотником, сколько смотрителем это пещеры, в которую по случаю заселились волки. Волки, скорее всего, были самыми обычными (труп долговязого Тагира тому подтверждение), а вот пещера… С ней всё было не просто. Волки исчезли, понимаете? Как уже говорил, я умею чувствовать прямую опасность и угрозу, так вот – волка в пещере не было, отвечаю. Но он же на моих глазах скрылся в ней, верно? Ну, и куда он подевался? А с ним и его стая – следы на полу пещеры были разные по величине, оставленные другими волками. И мне вспомнился один разговор со старым шаманом в Сибири, который не в меру разоткровенничался со мной, после употребления целого флакона отличного коньяка, который я выдал за целебное снадобье. Мимоходом, в хвастливых рассказах о силе своего шаманского рода, он обмолвился, что его предки были стражами ворот в другие миры. Я тогда понимающе кивал, что мол да, переход в другую жизнь после смерти это всегда загадка, другой мир и прочее. Но он нетерпеливо махнул на меня трубкой в руке:

– Глупый ты. Мир есть разный, но один и тот же. Мой прадед охранял такой подземный дверь.