Атмосфера

Э, нет – не молочная она, кровавая! Вытри губы сынок – вытри, скорей! Рука Ерофеева почти дотянулась до лица, но тут снова что-то щелкнуло, загудело, громко засвистел воздух и на него почти мгновенно навалился прежний гнет. В полную перепуганную женщину в белом платке ударила молния и ее голова разорвалась, как бумажная фотография. Не дотянувшаяся до нее рука сержанта упала рядом с телом и вместе с ним притянулась к ледяному полу. Да что за …– очень удивился сержант.

* * *

Ерофеев опаздывал на службу уже на два часа. Сердитый Ефимов выглянул в окно. УАЗик со двора исчез.

Ты смотри, что вытворяет – зло шипел капитан – не иначе – за Манькой укатил. Видал я вчера, как ему серпом по… не пондравилось. Где только дизеля надыбил, или так на нуле и шурует? Угрохает ведь последнюю машину! Ну, погоди, саботажник, доберусь до тебя…

Ефимов еще не успел отойти от окна. Во двор, подняв на искореженном асфальте кучу брызг влетел милицейский УАЗ.

Ефимов выскочил навстречу, уронив по дороге стул. Он уже бежал в середине коридора, а по кабинету все еще подпрыгивала сваленная со стола ручка.

Ребята выгружали с заднего борта встрепанного, рвущегося из рук мужичонку и привычно увещевали – Петруха, брось бузить, приехали уж. Слышь, хорош дергаться, а то щас схлопочешь.

* * *

Старший наряда сержант Востряцов, увидел Ефимова. Вытянулся стрункой.

На драку смотались, недалеко к вокзалу – пояснил он. И встряхнул мужичка за шкирку – отвянь – я сказал.

Ефимов не понимающе уставился на ребят – а Ерофеев? Ерофеев-то где?

Востряцов не менее удивленно глянул на капитана – как, еще не пришел? Быть того не может! Да он ни разу в жизни не опоздал.

Правда засветилась из глаз старшего и откликнулась в сердце майора – он прав. Да и отец его – Ерохин старший тоже всегда примером дисциплины был. Образцовые парни. Ох, беда…

Майор и ребята глядели на друг друга, опустив руки. А со двора прямо по глубоким лужам улепетывал ни кем не удерживаемый бузотер Петруха.

На дом к Ерофееву, конечно, тут же съездили, по быстрому разыскали и опросили соседей. Ерофеев жил один, но в маленьких городках почти всегда знают не только дома ли сосед, а даже что у соседа на ужин. Ефимову доложили – домой не возвращался. Мужики напротив в домино до утра резались, хозяйка их на улицу погнала – заметили бы.

В городе начался повальный проверочный рейд. Трясли всех подряд. Сомнительным личностям устраивали личные досмотры и перетряхивали их дома сверху донизу. Перевернули весь рынок, вокзал, все магазины. Весь город, разбитый на квадраты методично прочесали. Коротко поговорили чуть ли не с каждым. Если за человеком числились хоть какие проступки, он подвергался допросу с пристрастием. Мужиков милицейские, если хоть чуть артачились – били, на женщин глядели такими страшными глазами, что те как на духу выкладывали даже давнишние никому не нужные грехи и только время отнимали.

Ничего не нашли. Нет, нашли много чего недозволенного, только к Ерофееву это отношения не имело.

И все-таки рейд кое-что принес. Когда за окном засветился новый день и рычащего, на всех бросающегося Ефимова только его авторитет удерживал от пеленания в смирительную рубаху, падающие от усталости ребята притащили в отделение новую жертву. Молодку Поливанову, обожающую участвовать в городских скандалах.

Вот, свидетель! – втолкнули гражданку в комнату.

Ну – желваки так и ходили по лицу Ефимова – быстро!

Ну, как же – вертаемся мы щас в город – а тут ваши…

Откуда вертаемся?

Ммм… на заимке были. Ой, вы только Клавке его не говорите, женатый он еще.

А, черт! Очень мне надо – какая баба куда подолом метет. Ерофеева на заимке видели или в лесу? Одного?

Так… нет, не видали мы Ерофеева, ни в лесу, ни на…

Ефимов посмотрел на ребят – они кивнули. А, черт! А кого же ты корова видала?

А ты меня, начальник, давай не обзывай. Ты лаской со мной поговори, может я тебе душу и открою…

Ефимов зарычал, но тут же добавил очень спокойно и убежденно, указываю пальцем на молодку и кивая в подтверждении головой – я ее сейчас убью.

Ладно, ладно. Ты сердце так уж дюже то не рви. Не знаю я, куда сержант ваш расподевался. А видала я Мадьярова. Мы как раз на заимку уезжали, ночью уже. Минут через десять, как мы с моим-то повстречались, а он ко мне не зажерживается никогда, потому – оченно сильно меня обожает. Ага, ага, не отвлекаюсь. Ну, так, вот едим мы такие обнявшись, уже почитай за город выбрались – Горловым переулком следуем, на Вербную выезжаем. Впереди пустырь, а тут он – Мадьяров навстречу нам попадается. Да так вышагивает, знаешь, как нормальный человек, не оглядывается, не крадется, будто и не в бегах вовсе. Ну, я ваших делов не знаю – думаю, может уж разобрались с ним, да отпустили.

Так… Вот оно что. Ну, не ждал я такого подарка, не думал, что он вернуться рискнет. А как он выглядел – обросший, грязный?

Да нет… говорю же – нормальный человек идет – чистый, ничего не боится. Я поэтому и решила, что вы с ним уже…

А ты его хорошо рассмотрела? Может это вовсе и не Мадьяров был? Ночью, в свете фар разве как следует разглядишь?