Атмосфера

Да какие фары? На лошади ехали, на повозочке, и встренулись под последнем фонарем почти. Догнали мы его, а я еще на расстоянии подумала – кто это впереди об эту пору, да трезвый еще вышагивает. Пока мимо катили, я – не постеснялась – до штиблет его разглядела, только что за ручку не поздравствовалась. Машина! Какая машина! Откуда? Вот как бросит мой желанный Клавку свою постылую, мы уж и решили – будем всенепременно на машину копить, а пока, да…

Гражданка Поливанова, соберитесь! Где ты его точно видала?

Так я говорю – из городу мы выезжали. Последний городской фонарь на углу Горлового и Вербной, небось, знаешь где? Дальше фонари кончаются. Там и встренулись. Вот я тебе все и досказала. А теперь отпустил бы ты меня, начальничек, домой, ноженьки меня не держат и молодка всласть потянулась.

Как только другое место напряжешь и точное время встречи вспомнишь. А мы твоего желанного тоже тихонечко спросим и сравним… Точно говоришь? Молодец. Отвези ее Морозов. Тут такие дела.

Гражданка, пройдемте!

Молодка обрадовалась. Благодарствую. Если еще понадоблюсь, только позовите. И довольная, выплыла из комнаты.

Ефимов замер в кресле, ладони сжимают голову. Вот вам и объяснение. Вернулся шакал, а может и не уходил вовсе. Но это врятли – где-нибудь да засветился бы. Разве от таких баб укроешься?

Значит так – ребят домой не распускать. Объявляю в городе комендантский час. Из КПЗ всех вытряхнуть. А, хотя там сейчас и нет никого. Что? А Петька там откуда? Он же слинял, паршивец… Опять попал? – ну и придурок! Ну, да и Петьку вон. В помещении вещдоков сложить новые матрасы. Разбить график. Половина работает – половина спит. Мэру я сейчас позвоню. Понятно? Все, выполнять!

Ефимов звонил, докладывал и требовал. Мэр согласился на все, даже на комендантский час. Мэр был очень вежлив, дружелюбен и очень к месту выразил соболезнование по поводу пропавшего Ерофеева.

В соседней комнате до Нелли доносились отдельные слова разговора. Она слушала отцовский голос и, затыкая обеими руками свой розовой помады рот, ревела навзрыд…

Мадьяров не звонил целый день, на место встречи не явился и объявился, когда Неллька уже и ждать перестала. Она пулей вылетела из дому. Успела взглянуть в зеркало в прихожей. Да, хороша – все всклокоченная, лицом серая, да еще нервный тик к левому глазу привязался.

Нелля бежала по Ижорской, улице перпендикулярной Полининому дому и оглянулась на него – зайти бы, узнать, как дела у Феденьки. Одного мы уже проворонили, как бы и с Федором… Нет, нет. Невозможно! Да? А кто ему помешает, немцу этому? Ты, что ли? А ведь я клялась, божилась. Почему люди так легко дают клятвы? А ты на людей не кивай, ты за себя отвечай, пора б уж тебе дурехе за свои слова ответ держать.

Нелли выбралась за город, постоянно оглядываясь. Сошла с асфальтовой дороги, сразу провалилась по щиколотку. С хлюпаньем вытаскивала каждый сапог, настойчиво продвигалась к лесу. Шаг, взгляд через плечо, хлюп, еще шаг. Лес начинался невдалеке на пригорке. Здесь было посуше и дело пошла на лад. Быстро пробежав крайние березы, Нелли остановилась и прислушалась. Тихий свист слева. Нелли еще раз оглянувшись на далеко просматриваемую на фоне слабо освещенного города дорогу и спотыкаясь и наталкиваясь в темноте на деревья, побежала на свист.

Мадьяров стоял неподвижно, прислонившись к широкому дереву, осина что ли? Пара шагов за ствол – и нет его.

Олежек, что же это, как же это? Девушка бросилась любимому на грудь и зашлась в рыданиях. Это мы виноваты, это я виновата… я же хотела, надо было… Как же мы так?

Ты здесь не при чем. Мы же договорились. Понимаешь, я ведь шел к нему, уже шел. А тут эта повозка. Прямо откуда не возьмись. Да еще фонарь, ну как назло. Не знаю, как это вышло, но я их даже не услышал. Привык, что у вас рано ложатся, а если человек еще на улице – значит «в ноль», ну а молодняк шумный, его всегда обойти можно. Не разу ведь за все время ни на кого не налетел, вот бдительность и потерял. Ну, в общем, повозка из-за поворота хлоп – и я – вот. Деваться некуда…

Тебя видели?

Ну, конечно, я же говорю. Прям в белы ручки. Да там знаешь кто на повозке ехал? Думаю – сдаст сразу. Ну эта, на весь город известная бой баба, которой до всего есть дело. Хуже – только с Ефимовым повстречаться. Я ее, эту горластую уже давно приметил.

Как это приметил, это ты про что? Неллька даже реветь перестала.

Да, ну, Нелль, о чем ты только думаешь? Я говорю – такие сверхактивные дамы страшней милиционера.

Олежек, она тебе понравилась!

Милая моя, ты вообще соображаешь? Такая оторва в качестве подруги мне даже в самом страшном сне не привиделась бы.

Правда?

Фу! Ты не исправима.

Ладно верю. Ну и как ты из этого положения вышел?

Да никак. Позволил им дальше ехать, а сам перся с высоко поднятой головой. Мол, со мной все в полном порядке – вот и я гуляю, где пожелаю. А сам думаю – если прицепятся, мужика финкой пугану. Ору много было бы. Эта буянка, конечно, всю улицу на ноги поставила бы. Ну не резать же ее в самом деле, хотя от этого городу между прочим одна польза…

Что ты такое говоришь?