Атолл

В этом отношении, безусловно, правы женщины, которые без стеснения откровенно говорят о любви. В тапуни грех придавал их любви особый аромат, с браком и пресыщением он исчез. Но все это уже в прошлом, а сейчас ей важно узнать, что намерен делать Ириа. Но как это выяснить при его скрытном характере? Ириа обладал счастливой способностью ловко ускользать от вопросов, причем рассердиться и заставить его отвечать было невозможно. Останется ли он на Арутаки? Моеата сомневалась в этом и со страхом ждала момента, когда сын покинет атолл. Вернется ли он обратно? Когда она поделилась своими опасениями с мужем, Матаоа лишь пожал плечами. Чем Ириа плохо дома, чего ему не хватает? Он женится на красивой девушке, они родят Моеате и Матаоа внуков, а Ириа в конце концов станет вождем или по крайней мере членом совета. Но Моеата была уверена, что Матаоа заблуждается. Ириа не любил нырять, не интересовался сбором копры, был равнодушен к жизни атолла.

Зато его неодолимо тянуло к радиоприемникам, холодильникам и больше всего к моторам. Как-то раз он, наблюдая за тем, как разбирали подвесной мотор, обнаружил в нем причину неисправности, хотя никто никогда его этому не учил. Он умел обыкновенным гвоздем заменить испорченную деталь. Моеата чувствовала, что так же, как душа Моеа менялась по мере того, как менялось ее тело и Моеа превращалась из ребенка в женщину, душа Ириа стремилась вырваться из ограниченного мира Арутаки в сказочный мир попаа. Он еще не решался признаться, что не намерен оставаться на атолле, но придет день, он сядет на судно и не вернется обратно.

Проект рыбьего садка

Ах Син выбрал неудачный момент для разговора с Матаоа. Тот был недоволен китайцем: Ах Син заказал по просьбе Тотаи точно такой же мотор для катера, какой выбрал Матаоа. Оба мотора доставит на Арутаки «Ваинианиоре» в свой следующий рейс.

Недавно Тотаи заявил во всеуслышание, что катер, который он строит, превзойдет катер вождя по быстроходности и устойчивости, что у него лучше конструкция и мощный двигатель, благодаря которому он будет лететь по воде, как птица. Несомненно, Ах Син как владелец магазина заинтересован продать как можно больше товаров, но в данном случае он поступил бы правильнее, посоветовав Тотаи купить мотор меньшей мощности или другой модели, тоже неизвестной на Арутаки. Выходит, для Ах Сина вождь атолла ничего не значит! Особенно расстроило Матаоа то обстоятельство, что в данном случае был замешан Тотаи. Проделка с мотором была как раз в его духе. Тотаи никак не мог примириться с тем, что вождем Арутаки стал не он, а Матаоа. По его мнению, это получилось случайно, из-за неразберихи после цунами.

Он и тогда выступал против передачи должности вождя Матаоа, ибо, по его словам, в силу особого стечения обстоятельств люди не отдавали себе отчета в том, что делали. Позже, когда волнение улеглось, следовало с большим хладнокровием изучить этот вопрос. Но никто не обратил внимания на его слова, запомнил их лишь Матаоа. Действительно, не выборы, а исключительные обстоятельства сделали его вождем. Но Моеата не раз успокаивала мужа, рассказывая ему, как люди Арутаки реагировали на слова Тотаи. Несомненно, Матаоа был выдвинут стихийно, в трагический момент, но ведь именно в такие моменты рассудок становится особенно ясным. У Матаоа были все основания занять место вождя — его выдвинули по велению не только разума, но и сердца.

По Тотаи никак не мог смириться с тем, что его обошли и предпочли поставить на столь высокое место менее достойного, по его мнению, человека. Хотя Тотаи занимал видное положение среди членов совета семи, оно его не удовлетворяло. Он представлял оппозицию, которая всегда должна существовать внутри совета. Кроме Тотаи с особым мнением неизменно выступал Тао, считавший себя рупором господа бога. Но если к его мрачным пророчествам все относились с опаской, то к возражениям Тотаи прислушивались с интересом.

К сожалению, Тотаи под предлогом обсуждения дел атолла часто пытался свести личные счеты с Матаоа и забывал о высокой миссии совета семи. В таких случаях большая часть членов совета поднималась и покидала собрание. Однажды Тотаи и Матаоа остались одни, лицом к лицу, после того как Тотаи в очередной раз нарушил порядок работы совета. Матаоа сказал:

— Глупо, наконец, слушать всегда, как ты выступаешь против меня, и не только по важным вопросам. Чего ты хочешь? Спровоцировать меня на драку? Пожалуйста, я готов драться.

— Нет, я не хочу тебя провоцировать.

Тотаи говорил добрым, спокойным голосом, он не боялся. Матаоа, готовый за минуту до этого драться, уже стыдился своего намерения. Он почувствовал, как его глаза увлажнились. Он знал Тотаи с детских лет. Тот был груб и высокомерен при людях, но становился совсем другим, когда кругом не было посторонних. Они молча смотрели друг на друга, потом вышли из хижины и разошлись в разные стороны.