Атомная бомба Анатолия Яцкова

Эхо из 1962 года. Британская контрразведка вскрыла группу советских нелегалов, живших в Британии под именами Лонсдейла и супругов Крогер.

В течение ряда лет нелегальная резидентура активно и результативно разрабатывала ведущий военный научно-исследовательский центр ВМС Британии. Его главная задача заключалась в создании атомного подводного флота как для своей страны, так и для всех морских сил НАТО.

Агентурные позиции в этом центре принадлежали двум агентам советской разведки в информационном отделе НИЦ. За короткий срок агенты передали советской стороне секретную комплектную документальную информацию общим объемом в тысячи страниц. Возглавлял нелегальную резидентуру разведчик Бэн-Лонсдейл-Молодый Конон Трофимович, а радистами были «Волонтеры» — Крогеры — Морис и Леонтина Коэн, рекомендованные Коминтерном спецагенты в годы начала работ разведки в Штатах над атомным проектом (их — «Манхэттен», а наша — операция «Энормоз»).

Сочетание работы профессионалов — разведчика и опытных связных высокого уровня — предвосхитило успех информационной работы по нелегальной линии НТР в интересах укрепления обороноспособности страны. Причем в самом ее важнейшем месте — создание ракетно-ядерного щита морского базирования.

И завершает журналист свое впечатление о личности самого известного разведчика таким фактически мини-эссе:

«Анатолий Антонович Яцков — интеллигент в первом поколении. Как и каждый, он, очевидно, мог в чем-то ошибаться и все же скроен не по шаблону. Он привычно прислушивается к своему внутреннему голосу, голосу совести. Годы будто бы не отложили своего отпечатка — Яцков по-прежнему энергичен, собран, передает свой опыт молодым коллегам. Он обладает умением быть непохожим на разведчика… На писателя — да, на журналиста — вполне похож, на ученого, инженера — безусловно…»

А ведь вся зарубежная служба Анатолия Антоновича Яцкова состояла из множества подобных «рабочих штрихов» и в Новом Свете, и в Старом Свете, и не годы, а десятилетия…

…Десятилетия в открытой печати не назывался номер архивного дела 13676 — переписки главы советского атомного проекта «Уран» с руководством Совнаркома СССР (в разведке — операция «Энормоз»). В середине 90-х это произошло. Раньше знакомиться с делом могли только председатель госбезопасности и руководители разведки. А это шесть тысяч страниц уникальных документов.

Казалось бы, существует множество важных, сверхважных и чрезвычайно важных документов о динамике создания в Союзе отечественной атомной бомбы. Но и среди них выделяются особенные — это оценки полученной от разведки информации по теме (то есть о ее вкладе в общее дело) и временами скупые сведения о тех, кто из разведчиков имел к ней отношение. Но и имена разведчиков в зашифрованном виде, а о «полевых игроках» и источниках — вообще ни слова. И это понятно, ибо и «на Луне нужна конспирация».

Вот резолюции, которые помогут проследить путь запроса Игоря Курчатова к непосредственным исполнителям по добыванию конкретной информации. Зампред Совнаркома М.Г. Первухин, куратор операции «Уран» по линии ЦК партии, направляет записку ученого-атомщика руководителю госбезопасности: «Прошу дать указание о дополнительном выяснении поставленных в ней вопросов». Резолюция замнаркома: «Лично т. Фитину. Дайте задание по поднятым в записке вопросам». Фитин: «Лично т. Овакимяну. Дайте задание “Антону”».

Итак, Фитин — начальник разведки, Овакимян — его заместитель, Антон — Леонид Квасников, сотрудник НТР, находящийся в то время в Нью-Йорке в качестве руководителя операции «Энормоз». Далее к разведывательной цепочке подключаются Джонни, Калистрат, связники Лесли, Стар, Раймонд, Оса и через них — Чарльз, Персей, Млада, Калибр… и другие, кто трудится «за стеной секретности» в Лос-Аламосе или в других центрах ядерных исследований на территории Штатов.

Глава 4. Мир стратега НТР