Атомная бомба Анатолия Яцкова

«Активным сотрудником в нью-йоркской резидентуре был мой однокашник по разведывательной школе Анатолий Антонович Яцков. В семнадцатилетнем возрасте он приехал в Москву, работал чернорабочим на стройке, затем слесарем, жил в бараке. В 1937 году окончил Московский полиграфический институт…

К разведывательной работе относился серьезно, все аспекты всесторонне продумывал, Ум у него был острый, мысли оригинальные. Яцков завербовал агента “Девина”, который работал с нами около двадцати лет, передав нам много ценных материалов…»

Справка. Агент Девин — «украинский американец», родился уже в Америке и говорил только по-английски. Как и его отец, он был просоветски настроенным человеком. Однако ни в компартии, ни в прогрессивных организациях никогда не состоял и никому своих истинных взглядов не высказывал.

В глазах своего окружения выглядел благочестивым американцем: будучи атеистом, ходил с женой-католичкой в церковь, о политических событиях отзывался как человек консервативных взглядов. Контакт с ним в октябре 1941 года установил Анатолий Яцков по линии консульства, куда будущий агент пришел с благородной целью: чтобы выразить свое сочувствие в связи с тяжелым положением на советско-германском фронте. Вначале Яцков развил с ним дружеские отношения…

Будучи специалистом по радиолампам и радарам, он начал передавать образцы и документальную информацию технологического характера — и так двадцать лет.

Через год Девина передали на связь Калистрату — Александру Феклисову, ибо он был по образованию инженером-связистом. О работе с ним Калистрат отзывался не как об агенте, а как о прирожденном разведчике — дисциплинированном, конспиративном, ответственном в высшей степени… Три года он работал с нашими двумя разведчиками, затем — еще пятнадцать лет с их коллегами.

ФЕКЛИСОВ Александр Семенович (1914–2008). Сотрудник внешней разведки госбезопасности (1939–1974). Работал по линии НТР в США и Англии (1941–1946, 1947–1950). Имел на связи ценного агента-ядерщика Клауса Фукса. Руководитель английского и американского отделов разведки (1950–1960).

Резидент в Вашингтоне (1960–1964), активный участник разрешения Карибского кризиса (1962). Заместитель начальника ВРШ и КИ (1964–1974). Автор записок разведчика.

Присвоено звание Героя России (1996).

Наступило время, когда Яцков начал работу с ценнейшими агентами — источниками информации по созданию в Штатах первых атомных бомб. Эта работа велась через связников, с которыми он встречался на улицах Нью-Йорка, получая документальные материалы, даже в тайнописи.

И тогда Анатолию Антоновичу приходилось, как вспоминал Феклисов, «колдовать» с химическими реактивами, а затем разбирать появившийся английский текст. А в нем можно было нередко прочитать не только отдельные буквы, но и целые слова.

Шел уже пятый год работы Яцкова в Америке, и во второй половине 1946 года он несколько месяцев исполнял обязанности резидента. И здесь во всей значимости пригодились его опыт, приветливость и скромность в общении. Прямо из Штатов он был переведен в парижскую резидентуру, правда, предварительно избежав ареста и угрозы оказаться на электрическом стуле.

И в США, и во всех местах работы Анатолия Антоновича за рубежом, в штаб-квартире разведки и на преподавательской работе оценка его личности во всех средах — среди коллег и слушателей — была однозначна: успехи в работе, обширный уникальный опыт, чуткий руководитель и воспитатель, принципиальный и скромный.

«ТРИО»: Джонни — Лесли — Чарльз. Один из ветеранов службы — резидент и руководитель разведки — охарактеризовал уровень риска в блестящей работе Анатолия Антоновича: «В США, в случае осуждения, его бы ждал электрический стул, а в Англии — гильотина… Это факт его боевой биографии… Будет отрицать — я покажу ему американские и английские газеты».

Риск… О себе — ни слова, а вот о помощнице Лесли-Леонтине… Как отмечал беседовавший с ним журналист из еженедельника «Курьер советской разведки», о боевом товарище Елене Крогер он был готов говорить стихами: