Атомные агенты Кремля

Еще в мае 1945 г., когда правительство Франции поручило Жолио-Кюри приступить к развертыванию работ по атомной энергии, тот предложил Пьеру Оже, работавшему в то время в лабораториях Монреаля, принять участие в этих исследованиях. Предчувствуя беспокойство американцев в связи с этим, англичане поспешили уверить их в том, что Оже не будет участвовать в работах французов, а будет лишь помогать им избежать грубых ошибок. Гровс с Д. Чедвиком высоко оценивали научные способности Оже, но им было ясно, что интересы Франции, конечно, для француза важнее. Жолио-Кюри был целеустремленной личностью и осенью 1945 г. обратился к де Голлю с письмом. Он обращал внимание его на то, какой интерес представляет для Франции развитие промышленности, основанной на достижениях французских ученых в области изучения атомной энергии. В последующем председатель Временного правительства Франции де Голль несколько раз принимал Жолио-Кюри и поддерживал его предложения. В результате были приняты решения о создании специального ведомства — Комиссариата по атомной энергии (КАЭ)[275] и о подчинении этого Комиссариата непосредственно председателю Совета министров, что облегчало его финансирование.

18 октября 1945 г. Жолио-Кюри был назначен Верховным комиссаром по атомной энергии. Опираясь на заслуженный авторитет, он призвал возвратиться во Францию ученых, которые досконально знали, как строить атомные реакторы. Возвратившиеся Оже, Перрен, Коварски, Гольдшмидт и Герон вошли в состав Комиссариата по атомной энергии и составляли основу его научного потенциала. Один только любимый ученик Жолио-Кюри Халбан остался в Англии, в Оксфорде.

Такого США не могли простить Жолио-Кюри, тем более, что он не скрывал своих политических симпатий к СССР и вступил во Французскую коммунистическую партию. Успешный пуск первого французского экспериментального реактора американский журнал "Time" ознаменовал статьей под заголовком "Коммунистический реактор". Британский журнал "Economist" писал 25 декабря 1948 г.: "В Соединенных Штатах проявляется известное беспокойство в связи с перспективой дальнейшего развития исследований в области атомной энергии. Атомные исследования во Франции, в которых принимают участие коммунисты, вряд ли совместимы в дальнейшем с военными обязательствами Франции внутри Западного союза или Атлантического пакта"[276]. А европейское издание газеты "New York Herald Tribune" 27 декабря 1948 г. поместило статью, в которой утверждалось, что существование французского реактора представляет настоящую угрозу для интересов англоязычных наций[277]. Основной вывод статьи, сделанный с известной горечью, сводился к тому, что англо-американской монополии в области атомной энергетики положен конец. Выражались опасения по поводу военных секретов.

Нападки на Жолио-Кюри активизировались на фоне усиления международной напряженности и повышения подозрительности по отношению к ученым, когда в сентябре 1949 г. появилась информация, что Советский Союз испытал свою первую атомную бомбу. Для американцев это событие явилось неприятным сюрпризом, так как еще 31 октября 1947 г. "New York Times" сообщала прогноз Гровса, что "русским потребуется 15–20 лет на разработку атомной бомбы"[278].

Смещение Жолио-Кюри с поста верховного комиссара по атомной энергии Франции 29 апреля 1950 г. не получило большого международного или даже внутриполитического резонанса. 28 апреля новый комиссар Перрен, директора Коварски, Гольдшмидт, Герон и девять начальников отделов Комиссариата по атомной энергетике выступили с заявлением, в котором говорилось, что должность верховного комиссара не требует от того, кто ее занимает, каких-либо ограничений права свободы политических убеждений. Несмотря на то, что и Парижская академия наук направила премьер-министру Франции единогласный протест против такого решения, это не возымело действия, глава правительства Ж. Бидо не отменил постановления.

Эта мера являлась необоснованным и конъюнктурным актом в ряду демонстрационных мер, предпринятых французским государственным руководством с целью подтвердить свою верность союзническим обязательствам в отношении США и Англии перед лицом жесткой позиции СССР по германскому вопросу и войне в Корее.

В 1950-е годы французское правительство больше не посылало Жолио-Кюри в качестве официального члена делегаций для участия в международных или двусторонних правительственных переговорах по проблемам атомной энергии. Он продолжал участвовать в различных международных научных съездах, где представлял французскую научную элиту, и неоднократно бывал в СССР. До конца своей жизни (он умер 14 августа 1958 г. в возрасте 58 лет) французский ученый неутомимо боролся за ликвидацию постоянно существовавшей угрозы ядерной войны.

Публикуемые документы хранятся в Архиве Президента РФ (АП РФ). Публикацию подготовил А. В. Зинченко.