Ацтек

Я, другие знатные лица и весь Изрекающий Совет находились в тронном зале, когда Мотекусома послал слугу за ничего не подозревающим Кортесом. Воспользовавшись возможностью похвастаться своей осведомленностью обо всем происходящем в его стране, он через меня, вновь выступившего в роли переводчика, преподнес эту новость таким образом:

– Генерал-капитан, твой корабль и твое донесение, а заодно первая партия наших даров достигли двора короля Карлоса, каковой весьма тобой доволен.

– Откуда дону сеньору Монтесуме это известно? – вопросил Кортес, которого услышанное и впрямь несказанно удивило.

– Да оттуда, – хвастливо заявил Мотекусома, все еще изображая всеведение, – что король Карлос послал за тобой и твоими людьми, чтобы отвезти вас домой, флот в два раза больше прежнего. Целых двадцать кораблей!

– Вот как? – вежливо переспросил Кортес, не позволяя себе открыто выказывать сомнения. – И где же они находятся?

– На подходе, – интригующе заявил Мотекусома. – Может быть, ты не в курсе, что мои провидцы в состоянии заглядывать и в будущее, и за горизонт. Они нарисовали для меня эту картинку, пока твои корабли были еще посреди океана. – Он вручил Кортесу бумагу. – Я показываю ее тебе сейчас, потому что корабли уже скоро должны появиться на побережье.

– Поразительно, – промолвил Кортес, внимательно изучая рисунок. И пробормотал себе под нос: – Да… галеоны, грузовые суда… этот чертов рисунок очень правдоподобен. – Брови его насупились. – Но… неужели целых двадцать?

– Хотя ты своим визитом и оказал нам высокую честь, а я сам, общаясь с тобой, получил немалое удовольствие, мне приятно слышать, что твои братья явились за тобой и мой гость более не брошен на произвол судьбы в чужой земле. Они ведь приплыли, чтобы отвезти вас домой, не так ли? – уточнил Мотекусома не без нажима.

– Похоже на то, – сказал Кортес, все еще слегка ошеломленный. – Я прикажу распечатать палаты с сокровищами в моем дворце, – сказал Мотекусома. Казалось, он чуть ли не счастлив от перспективы неизбежного разорения своего народа.

Но в этот момент в дверь тронного зала вошел, целуя землю, дворцовый управляющий, а с ним еще несколько человек. Когда я сказал, что Мотекусома получил известие о кораблях «чуть» раньше Кортеса, я говорил буквально, ибо новоприбывшие были гонцами-скороходами правителя Пацинко, которых спешно переправили на остров с материка тотонаки. Кортес с явным неудовольствием огляделся по сторонам. Было видно, что ему хотелось увести этих людей к себе и поговорить с ними с глазу на глаз, но на это он не решился. И даже попросил меня переводить все, что они скажут.

Первым высказался гонец, который принес продиктованное Пацинко послание следующего содержания. Двадцать крылатых кораблей, самые большие из всех виденных ранее тотонаками, прибыли в бухту Веракрус. С этих кораблей сошли на берег тысяча триста солдат, все вооруженные и в доспехах. Восемьдесят из них, помимо мечей и копий, имеют также аркебузы, а сто двадцать – арбалеты. Кроме того, они привезли с собой девяносто шесть лошадей и двадцать пушек.

Мотекусома посмотрел на Кортеса с подозрением и сказал: – Похоже, друг мой, чтобы проводить тебя домой, твои соотечественники прислали внушительное войско.

– Да, так оно и есть, – ответил Кортес, которого, судя по всему, услышанное отнюдь не обрадовало. Он снова повернулся ко мне: – Приказано им передать что-нибудь еще?

Тут заговорил другой гонец, показавший себя одним из самых нудных и дотошных «запоминателей слов». Он полностью, с начала и до конца, воспроизвел весь разговор, состоявшийся при первой встрече Пацинко с вождями новоприбывших белых людей. Оно бы и ладно, но гонец тарахтел на обезьяньей смеси языка тотонаков и испанского, ибо там не нашлось переводчика. В результате получилась полнейшая ахинея. Выслушав его, я пожал плечами и сказал:

– Генерал-капитан, я ничего не могу разобрать, кроме двух часто повторяющихся имен. Твоего и еще одного, которое звучит как Нарваэс.

– Нарваэс здесь? – вырвалось у Кортеса, после чего прозвучало крепкое кастильское ругательство.

Мотекусома заладил снова: – Я велю принести из сокровищницы золото и драгоценности, как только твой караван носильщиков…

– Прошу прощения, – сказал Кортес, оправившись от очевидного удивления. – Пусть лучше все ценности пока остаются под охраной, спрятанными в твоем хранилище. Я сперва должен выяснить, с какими намерениями прибыли эти люди.

– Но разве могут быть сомнения в том, что это твои соотечественники? – сказал Мотекусома.

– Ни малейших. Но ты ведь сам рассказывал мне, что твои собственные соотечественники порой сбиваются в шайки и становятся разбойниками. Случается такое и у нас. Нам, испанцам, приходится проявлять осторожность по отношению к некоторым мореходам. Ты поручаешь мне доставить королю Карлосу самый ценный дар, когда-либо направлявшийся одним монархом другому, и мне не хотелось бы лишиться его из-за морских грабителей, которых мы называем пиратами. С твоего разрешения, я немедленно отправлюсь на побережье и выясню, что это за люди.