Аукцион невинности. Двойная ставка

— Еще.

— Что еще, котенок?

— Сильнее. Тимур, сильнее.

Его не надо просить, он знает мое тело уже наизусть. Сжимает ягодицы, при этом толкаясь пальцем в тугое колечко ануса, а его член как поршень двигается во мне.

— А-а-а-а-а-а… а-а-а-а-а-а…еще… да… — прошу, кусая губы, воздуха не хватает, во мне еще немного, и разорвется большой огненный шар.

— Давай, малышка, давай, маленькая, дай мне свой оргазм, кончи на моем члене. Такая нежная девочка, прими меня всего. Хорошо, котенок, да, вот так, еще.

Меня не надо стимулировать, я кончаю лишь по его желанию, сжимая член Тимура сокращающимися мышцами влагалища, провоцируя его оргазм.

— Вот же дьявол, да… м-м-м…да, малышка…да, девочка…да, моя любимая.

Тело все еще потряхивает, но в голове четко отпечаталось его «любимая». Но это все сказано в порыве страсти, это секс, всего лишь секс. Тимур держит меня на себе, лижет языком шею, но потом аккуратно снимает со своего члена, ставит рядом.

— Что? Что не так?

Все-то он понимает, угадывает любое изменение настроения, не удивлюсь, если умеет читать мысли.

— Мне нужно в аптеку.

— Скажи парням, купят что надо.

— Это слишком интимно.

— Скажи мне, я так люблю все твое интимное. И все твои интимные сладкие местечки.

Наглая ухмылка, он со всеми такой игривый, сексуальный, притягивающий своими чарами, сражающий своим обаянием. Ревную, вот оно, то сжигающее изнутри чувство, которое я еще никогда не испытывала. Но ведь даже не было повода для ревности, а меня уже разрывает это чувство.

По бедрам стекает теплая сперма, в аптеку надо обязательно, чтобы купить новые контрацептивы, кольцо по инструкции убрала вчера, прошел уже его срок. Не хватало еще забеременеть, совсем сейчас не до этого. У меня Ангелина, а этим мужчинам дети только в тягость.

Господи, да о чем я вообще думаю?

— Что? Что опять? Посмотри на меня, Саша, что случилось?

— Я волнуюсь за дочь, мне страшно за вас, никто не объясняет, что происходит, я уже от скуки увлеклась готовкой, — говорю быстро, не смотрю в глаза.

— О да, утка вчера была шикарная.

— Тимур, я не об этом.

— Все хорошо, не бойся, я рядом, — прижимает к себе, вода стекает по нашим телам, в груди мужчины громко стучит сердце.

Готова стоять так вечность, лишь бы он никуда не уходил. Потому что уже который день нарастает непонятная тревога, что они могут уйти и не вернуться.

— Значит, все хорошо?

— Да, да, котенок, все хорошо.

— Ты плохо врешь, — смеется, еще крепче сжимает меня сильными руками, целует в макушку.

— Когда вернется Ангелина, мы уедем, боюсь, что ваши проблемы заденут и нас.

– Никто вас никуда не отпустит.

— Но…

— Никаких но. Выброси эту глупость из головы. Слышишь? Шума нервничает, ревнует, бешеный, но это ему даже полезно.

— Вы как малые дети.

— Есть такое, а все ты виновата.

Тимур неисправим, только что говорил серьезно, а сейчас опять шутит. Остаюсь одна, поднимаю лицо к потоку воды. Чем дольше я с ними, тем нам сложнее вместе.

ЧАСТЬ 41

— Да, говорите. Алло, вас не слышно.

— Здравствуй, Александра.

Останавливаюсь на месте, смотрю перед собой, аптечная витрина с витаминами, разноцветные баночки, коробочки, от них рябит в глазах.

— Кто вы?

Зачем только спрашиваю? Я ведь догадываюсь, кто мне звонит, но мозг отказывается это принимать. Переминаюсь с ноги на ногу, снег тает на волосах, на улице почти зима, рядом с аптечным крыльцом черный внедорожник, в нем двое моих охранников. Один из них хотел пойти со мной, но я остановила его.

— Меня зовут Вадим. Вадим Чернов. Нам нужно встретиться и поговорить.

— О чем? — спрашиваю быстро, нервно.

— Думаешь, не о чем?

— Не о чем, вы правы.

О чем мне с ним разговаривать?

Мол, здравствуй, папа, твоя дочь выросла, мне уже двадцать пять, у тебя есть внучка, правда здорово? Давай обнимемся и начнем жить дружно и счастливо. А то, что ты бросил мою мать, это сущие пустяки.

Абсурд.

— Ты сейчас выйдешь через задний вход, в этой аптеке он есть, там стоит белый автомобиль. Давай только без глупостей и звонков своим мужикам.

Приветливый тон сменился на требовательный и капризный, сдержала себя, чтоб не ответить грубо. Я догадываюсь, кто такой Чернов, именно он устраивает неприятности Захару и Тимуру, а следовать его указаниям — это значит давать лишний повод для развязывания еще большей вражды. А где вражда между такими людьми, там проливается кровь.

— Послушайте, мне точно не о чем с вами разговаривать, да, я знаю, что вы встречались с моей матерью, что оставили ее, а она родила меня. Предположу даже, что вы мой биологический отец, но это ровным счетом ничего не значит. Я как не хотела вас знать раньше, так не хочу и сейчас.

— Ты все сказала?

— Нет.

— Тебя ждет машина, приедешь, поговорим.

— Нет, я никуда не поеду.

Он меня начал раздражать.

— У тебя очень красивая и милая дочка, такой ангелочек, и имя у нее ангельское.

Напряглась, в груди нехорошо сдавило.

— Не хотелось бы ее дергать, только после операции, мало ли что может случиться. Долгий перелет, у нас совсем другой климат, могут пойти осложнения.

— Вы в своем уме? Это шантаж? — повышаю голос, на меня оборачиваются несколько посетителей.