Авантюрист

«Что вы говорите? – встрепенулся Пэдди. – Значит, мы первые? Здесь еще не были ищейки из синдиката „Факс“? Это наши конкуренты».

«Нет, – с прохладцей отозвался офицер. – Вы первые». Он вернулся к заполнению распечатанной формы: «Как долго вы рассчитываете у нас оставаться?»

«О! Может быть, неделю – или пока не закончим наши дела. А потом, скорее всего, посетим Лористан или Котó».

«Вампиры почуяли запах крови, – пробормотал пограничник и протянул им чернильную подушечку. – Отпечатки пальцев, будьте добры».

Пэдди и Фэй осторожно проставили отпечатки пальцев на форме.

«А теперь… – некоторое время офицер что-то записывал. – Вот квитанция. Мне придется взять у вас ключи и заблокировать двигатель. Ваш звездолет задержан. Когда вы пожелаете улететь, обратитесь в кабинет № 12 космического терминала, чтобы получить разрешение».

«Но как же так? – стал протестовать Пэдди. – Неужели необходимы такие строгости? Что, если нам захочется облететь планету, полюбоваться видами?»

«К сожалению, это невозможно – ответил пограничник. – Введено чрезвычайное положение. Мы обязаны принимать меры предосторожности – до тех пор, пока ситуация не нормализуется».

Офицер стал копировать данные, указанные в документации корабля. Наконец он поднял глаза и вынул из кармана пару небольших плоских коробочек: «Это временные респираторы – они вам пригодятся, пока вы не купите аппараты долгосрочного действия. А теперь попрошу вас пройти со мной – есть еще одна формальность, которой подвергаются все земляне».

«А это еще что? – возмутился Пэдди. – Вы решили снова изолироваться от всего космоса? Имейте в виду, что я – гражданин Земли и Ирландии. Кроме того…»

«Прошу прощения, – сухо ответил офицер. – Я всего лишь выполняю приказ. Все земляне, невзирая на их невиновность, обязаны проходить психографическое обследование. Если вы не преступники, вам не о чем беспокоиться. А если вы – преступники, вам придется понести заслуженное наказание».

«Психограммы ни в чем не повинных людей не регистрируют, – ворчал Пэдди. – Подумать только! Какое унижение! Пожалуй, нам лучше улететь отсюда и потратить наши деньги на Лористане».

«Это уже невозможно, – возразил пограничник. – К сожалению, таковы условия чрезвычайного положения. От них у всех лишние неприятности. Будьте добры, следуйте за мной».

Пэдди пожал плечами: «Как вам угодно. Имейте в виду, однако, что я подчиняюсь исключительно по принуждению и выражаю протест!»

На это офицер не ответил – он стоял и ждал, пока Пэдди и Фэй надевали респираторы. Уголки рта Фэй опустились; когда она взглянула на Пэдди, на ее глаза навернулись слезы. Полный угрюмого отчаяния, Пэдди направился к выходу.

Офицер усадил их в джип и отвез по ухабистому полю к рампе, спускавшейся в подземный зал.

«Будьте добры, зайдите в кабинет B».

В кабинете B уже сидели трое с Земли – две раздраженные старые женщины и подросток лет шестнадцати, ожидавшие психографического обследования. Одного за другим испытуемых заводили в то или иное внутреннее помещение, откуда они выходили примерно через минуту.

Наконец шаул поманил пальцем Фэй: «Пройдите первая, пожалуйста».

Она поднялась, похлопала Пэдди по щеке и тихо произнесла: «Жаль, что все так кончилось». Она скрылась во внутренней комнате.

Через несколько секунд служащий поманил Пэдди.

Во внутреннем кабинете не было ничего, кроме стола, стула и психографа. Врач стоял и ждал; фельдшер в синей военной униформе с металлическим отливом сидел за столом и наблюдал за экраном, сравнивая показания с распечатанной психограммой, закрепленной на щитке рядом с экраном.

Врач взглянул на Пэдди и тут же снова присмотрелся к нему, на этот раз гораздо внимательнее. Повернувшись к фельдшеру, он сказал: «Физиологические данные совпадают. Лицо другое, волосы и глаза тоже другие – но это само собой…» Обратившись к Пэдди, он пригласил его жестом: «Присядьте, пожалуйста».

«Одну минуту! – негодовал Пэдди. – Вы обращаетесь со мной, как с преступником? Так, что ли, получается?»

«Сейчас мы узнáем, как с вами следует обращаться, – язвительно отозвался врач. – Так или иначе, это всего лишь стандартное обследование».

«А это что?» – Пэдди указал на экран и на психограмму, закрепленную рядом на щитке – сплетение пересекающихся кривых, напоминавшее метеорологическую схему на фоне рельефной карты Гималаев.

«Это, друг мой, – безмятежно ответил врач, – распечатка психических характеристик Патрика Блэкторна. Должен сказать, что это самая странная из психограмм, какие я когда-либо видел. Спутать ее с какой-нибудь другой просто невозможно. Вероятность несправедливой ошибки в данном случае ничтожно мала. А теперь будьте так любезны – присядьте и позвольте мне закрепить эти электроды…»

«Я сам их закреплю», – буркнул Пэдди, усаживаясь на стул. Нахлобучив на голову сетку электродов, он прижал к коже липкие контакты: «Давайте, регистрируйте! И будь проклята вся эта бюрократическая бессмыслица!»

Врач повернул переключатель. Пэдди ощутил покалывание; на какое-то мгновение ему захотелось спать.

«Вот и все!» – объявил врач, бросив взгляд на фельдшера.