Авантюрист

Пэдди прошептал ей: «Подозрительные черти! Хотят заманить нас в ловушку. Даю голову на отсечение, они весь день следили за нами в телескопы».

«Щекотливая ситуация, – согласилась Фэй. – Возникает впечатление, что нас собрались запереть в этом кратере».

«Что поделаешь? – пожал плечами Пэдди. – Остается только положиться на удачу – она всегда сопутствует Блэкторнам».

Внизу, в мерцающем провале, стены утесов были усеяны пучками кристаллов, висевшими, как виноградные гроздья. Альмах сиял уже почти в зените; многоцветные кристаллы мерцали и подмигивали, сплетая поперек кратера волшебную световую паутину – трехмерную решетку перекрестных лучей почти осязаемого огня. На уступе, в трехстах метрах под верхним краем гигантской воронки, устроилась великолепная усадьба – огромный зал с двумя белоколонными флигелями посреди странного сада кристаллических растений.

Словно ниоткуда снова появился катер, повисший параллельно экскурсионной платформе. Капрал объявил: «В качестве особой привилегии журналистам с Земли сегодня разрешено посетить резиденцию. Скорбящей семьи нет дома, но прислуге приказано оказывать вам содействие. Вам подадут любые закуски и напитки по вашему выбору».

Патрульный офицер отвесил иронический вежливый поклон; его катер стремительно упорхнул вверх как рыбка, выдернутая из воды удочкой.

«Западня!» – проворчал Пэдди.

«Скорее всего, они еще не подозревают, что мы – именно те, кого они ищут, – размышляла вслух Фэй. – Но они думают, что мы, возможно – какие-то сообщники или шпионы. Поэтому нас отпустили на поводке. Что ж, об этом придется беспокоиться позже. Другого шанса не предвидится».

Они приземлились на террасе. Царила абсолютная тишина. Перед ними открылся выходящий на террасу внутренний зал резиденции; в промежутках между колоннами можно было заметить роскошную мебель, которой славились шаулы – кресла всевозможных форм и размеров – а также стены, обитые узорчатым шелком персикового оттенка.

Здесь не было дверей, не было стекла – всего лишь пелена сжатого силовым полем воздуха, не допускавшая внутрь пыль и насекомых. Пелена эта разошлась перед их лицами, вызывая легкое ощущение прорыва – так, как если бы они проникли в мыльный пузырь.

Навстречу вышел мажордом; слегка поклонившись, он целый час водил их по помещениям виллы, отвечая на вопросы, но не предлагая никаких сведений добровольно. Он очевидно считал порученную ему обязанность унизительной. Пэдди и Фэй фотографировали то одно, то другое.

Больше всего их интересовала вторая терраса, с тыльной стороны резиденции. Защищенная зданием от многоцветного блеска кристаллов на стенах кратера, она была погружена в мягкий прохладный полусвет, проникавший с неба в промежуток между виллой и утесом. Сплошная стена утеса была выложена вдоль террасы кладкой пятнадцатиметровой высоты из полуметровых квадратных плит прозрачного кварца с золотистыми вкраплениями слюды.

И Пэдди, и Фэй тут же отыскали глазами третий справа квадрат во втором ряду снизу: вот она, прозрачная желтоватая плита, пестрящая миллионом микроскопических блесток!

Появилась служанка, объявившая, что ленч готов. Мажордом провел их к небольшому столу, уже накрытому блюдами с синтетическими фруктами, жареными грибками, дрожжевыми вафлями и хрустящими палочками пористой коричневой субстанции, вкусом напоминавшей мясо.

Пэдди находился в мрачном настроении. Дважды, взглянув на Фэй, он начинал было что-то говорить, но она предупреждающе хмурилась, и он сдерживался. Мажордом подал им легкое розовое вино, и они взяли бокалы с собой к балюстраде, окаймлявшей террасу. Там они облокотились на поручень балюстрады, любуясь каньоном.

Фэй произнесла, не шевеля губами: «Мне кажется, что каждое наше слово передают куда-то, где за столом в полном молчании сидят и слушают три или четыре шаула».

«У меня тоже такое ощущение», – пробормотал Пэдди.

Фэй попробовала вино, глядя в пересеченную разноцветными лучами пустоту: «Сегодня мы ничего больше не сможем сделать».

«Нет. Давай вернемся в Аэвелье, к нашему кораблю».

Когда их платформа взлетела над верхним краем Фумигаст-Вентроля, патрульный катер снова пристроился рядом, и капрал-шаул потребовал, чтобы они передали ему кассету фотографической камеры с тем, чтобы снимки проверил цензор.

Пэдди угрюмо вынул кассету и передал ее капралу, протянувшему руку над пропастью.

«Завтра вам ее вернут», – пообещал тот.

Их звездолет обыскивали. Все осталось на прежних местах. Единственным свидетельством обыска была необычная аккуратность размещения предметов в кабине.

«А, варвары! – процедил сквозь зубы Пэдди. – Можно подумать, что…»

Встретившись глазами с тревожным взглядом Фэй, он закончил неразборчивым бормотанием и замолчал.

На протяжении следующего получаса они обменивались ничего не значащими фразами. Затем, когда Альмах стал опускаться за горизонт в зареве сиреневых и оранжевых сполохов, они покинули корабль и подошли к краю посадочного поля, откуда открывался вид на гигантское ущелье, уже наполненное ползущими пастельными тенями и подсвеченными закатом продолговатыми обрывками тумана.