Авантюрист и любовник Сидней Рейли

— Да, — твердо сказал Ян Христофорович. — Обвиняем. Заговор против Советской власти…

— Оставьте! Мы же взрослые люди! У вас есть какие-то доказательства?

— Доказательств пока мало, но они будут, — неуверенно сообщил Петерс.

— Что значит — будут? Можно подумать, мы какое-то дикое африканское племя, а не жители нового цивилизованного государства. Вы знаете, какие неприятности у нас из-за вас?

— Какие? — Петерс нервно откинул волосы со лба.

— В Лондоне арестован наш представитель Литвинов, вот какие! Его захватили сразу же после получения известий о вашем самоуправстве!

— Это… шантаж… — робко сказал Ян Христофорович.

— Это скандал! Вы должны немедленно освободить и Локкарта, и Лаверня, и всех иностранцев, которых вы взяли!

— Но…

— И товарищ Свердлов полностью со мной согласен, — продолжал Чичерин. — Считайте, что это прямое указание, приказ! Вы поняли меня?

Не дожидаясь ответа, Чичерин положил трубку.

— Черт! — выругался Петерс. — Я же предупреждал! — он постучал по телефонному рычагу. — Барышня, соедините меня с Мальковым!

«Петерс сказал мне, что Локкарта он решил выпустить. Я даже опешил от неожиданности. Однако Петерс успокоил меня. Он сказал, что сейчас, побывав под арестом, Локкарт не опасен, так как вынужден будет на время свернуть активную контрреволюционную деятельность, да и большинство его агентов арестовано. Находясь же на свободе, Локкарт может, сам того не подозревая, принести кое-какую пользу. За ним будет организовано тщательное наблюдение… Имеются и некоторые дипломатические соображения, говорящие в пользу освобождения Локкарта… Рассказал мне Петерс и некоторые подробности заговора».

(Из книги П. Малькова «Записки коменданта Московского Кремля».)

Из «БЛОКЪ-НОТА» неизвестного

«Я шатался по городу без всякого дела. Знакомых здесь у меня не было, да и не хотелось мне заводить знакомства. Отправляя меня в Воронеж днем 30 августа, Петерс сказал, что это временная мера. Мне нужно скрыться, чтобы под горячую руку не попасться своим же чекистам и не быть пришлепнутым в какой-нибудь глупой перестрелке. Да уж, нелегко быть шпионом Рейли…

Я рад, что этот спектакль наконец закончен и очень скоро я смогу' жить и работать под своим настоящим именем. 3 сентября в «Известиях» появилось сообщение, которое я чуть ли не наизусть выучил:

«Ликвидирован заговор, руководимый англофранцузскими дипломатами во главе с начальником британской миссии Локкартом, французским генеральным консулом Лавернем и др., направленный на организацию захвата, при помощи подкупа частей советских войск, Совета народных комиссаров и провозглашения военной диктатуры в Москве.

…Заговорщики действовали, прикрываясь дипломатическим иммунитетом (неприкосновенностью) и на основании удостоверений, выдававшихся за личной подписью начальника британской миссии в Москве г. Локкарта, многочисленные экземпляры которых имеются ныне в руках ВЧК. Установлено, что через руки одного из агентов Локкарта, лейтенанта английской службы Рейли, за последние полторы недели прошло 1 200 000 рублей на подкуп…»

Тут, конечно, газетчики перегнули палку: было лишь 700 тысяч, ну да ладно. Главное, скорее бы во всем разобрались и вернули меня обратно. А то я здесь, как в ссылке. И с Ириной повидаться нет никакой возможности… Интересно, как она там?»

Москва, 4 сентября 1918 года

«Локкарт попался в Москве самым глупым образом. Говорили, что в этой истории была замешана женщина».

(Из воспоминаний мичмана А. Гефтера.)

Хикс сочувственно наблюдал за Локкдртом. Тот, допив свой жидкий чай, тщательно сполоснул чашку и надел пиджак.

— Куда сегодня? — спросил Хикс.

— Не знаю, — пожал плечами Роберт Брюс. — Искать Муру на улицах бесполезно, Карахан из Наркоминдел, где я пытался навести о ней справки, ничего о ее судьбе не знает или делает вид, что не знает… — он немного помолчал. — Я, наверное, вот что предприму…

Он снова замолк и задумался. Хикс его не торопил.

— Пойду к Петерсу, — вдруг решительно сказал Локкарт.

— Вы с ума сошли! — от волнения на лице помощника выступили красные пятна. — К чекистам?! Опять в тюрьму захотели?

— На этот раз меня не заберут, — убежденно возразил Локкарт. — Они же нас только три дня назад выпустили. Убедились, что никаких противоправных действий мы не совершали, и выпустили… За что им меня арестовывать?