Авантюристы. Морские бродяги. Золотая Кастилия

– Мне кажется, что теперь настал ваш черед, для этого я и остался. Вы приказали гарнизону ретироваться к Гибралтару, а это значит, что у вас имеются на это весьма серьезные причины.

– Действительно, очень серьезные, капитан.

– Но вы же не можете позволить врагам бесславно убить себя здесь вместе с горсткой людей. Кроме того, у вас есть питомица, о которой вы обязаны позаботиться.

– Моя питомица поплывет в Гибралтар на вашем корабле.

– Одна?

– С вами.

Капитан покачал головой.

– Нет, – сказал он.

– Как! Вы мне отказываете?! – вскричал губернатор с удивлением.

– Не я, а она откажется, ваше превосходительство.

– О-о! Что это вы мне говорите, капитан!

– Спросите ее об этом сами – и вы убедитесь. Только помните, что все корабли уйдут нынче ночью в Гибралтар, останется один мой. Я поклялся не оставлять вас здесь.

Губернатор с минуту размышлял, потом протянул капитану руку, проговорив с волнением:

– Хорошо, я согласен, но предупреждаю вас, что я оставлю свой пост последним, да и то лишь тогда, когда мне ничего больше не останется делать.

– Именно это я и имел в виду.

– Пойдемте к моей питомице.

Они вышли из кабильдо и быстрым шагом направились к дому губернатора.

Вид города за два часа совершенно изменился: улицы наводняли толпы обывателей, но уже не слышно было ни смеха, ни пения, не было видно веселых лиц. В воздухе раздавались горестные восклицания, сдавленные рыдания, тут и там встречались бледные и испуганные лица – словом, повсюду царили ужас и отчаяние.

По приказу губернатора началась эвакуация. Жители бросали дома, увозя с собой все самое ценное из своего имущества. За ними следовали испуганные жены и дети. Это зрелище леденило сердце.

Дурные известия распространяются с непостижимой быстротой, и донья Хуана уже обо всем знала. Когда дон Фернандо вошел к ней в комнату, он нашел ее лежащей на подушках, бледную, но спокойную и решительную. Нья Чиала, сидя в углу, плакала, закрыв лицо руками. Дон Фернандо с одного взгляда понял, в чем дело.

– Хуана, милое мое дитя, я вижу, что вы уже знаете об опасности, угрожающей нам.

– Знаю, – ответила она печально.

– Вы знаете, что мы вынуждены отступить перед силами, много превосходящими наши? Мы должны оставить город.

– Знаю.

– Я пришел за вами, уложите же все наиболее дорогие вещи.

– Мы едем! – вскричала донья Хуана, с живостью вставая.

– Да, милое дитя, вы едете, а я должен остаться здесь еще на некоторое время, ведь мне нужно позаботиться о спасении несчастных жителей.

Она снова упала на подушки.

– Хорошо, – сказала она, – я подожду.

– Подождете?

– Неужели вы можете оскорбить меня предположением, будто я соглашусь уехать, бросив вас здесь?

– Будьте рассудительны, Хуана, дитя мое. Вы знаете, как я вас люблю. Я буду спокоен, только когда узнаю, что вы в безопасности. Капитан ждет вас, пойдемте.

– Я благодарна капитану, но уеду только вместе с вами. О! Не качайте головой, я так решила! Вы меня любите, но и я вас люблю. Для меня, бедного брошенного ребенка, без родных и без друзей, вы один составляете всю семью. Не настаивайте же, умоляю вас, это бесполезно, я умру или спасусь вместе с вами.

– Прошу вас, Хуана, оставьте это намерение. Оно приводит меня в отчаяние, согласитесь уехать.

– С вами – да, без вас – нет. Я ваша дочь, если не по крови, то по сердцу. Обязанность дочери оставаться, что бы ни случилось, возле своего отца, и я останусь.

Напрасно дон Фернандо настаивал, донья Хуана оставалась тверда и непоколебима. В конце концов он был вынужден уступить ее желанию. Тогда молодая девушка с радостью вскочила и бросилась ему на шею, заливаясь слезами и от души благодаря его.

– Вы помните мои утренние предчувствия, – сказала она с печальной и кроткой улыбкой. – Вы все еще думаете, что я сумасбродна?

– Нет, – ответил он, – это я был слеп. Вас предостерегал сам Господь.

На другой день на рассвете город был уже пуст. По улицам и площадям бродили только люди, которые сочли отъезд бесполезным: они были слишком бедны для того, чтобы опасаться флибустьеров.

Дон Фернандо оставался в доме, выставив перед ним пятьдесят солдат, взятых им из восьмисот, составлявших гарнизон.

Донья Хуана и нья Чиала прибыли на «Тринидад». Капитан поклялся девушке, что не отчалит без дона Фернандо. Для спасения городских жителей были приняты все необходимые меры. Губернатор теперь спокойно ожидал появления авантюристов.

Глава XX Голубиный остров

Монбар, согласовав с Морганом последние детали предстоящей операции, простился с ним и проводил его до шлюпки. Обернувшись, он очутился лицом к лицу с Франкером.

– Ах! – воскликнул Монбар. – Я забыл о донье Кларе.

– Простите, адмирал, – почтительно ответил молодой человек, – я хотел бы обратиться к вам с просьбой.

– Говорите, друг мой, – тотчас откликнулся Монбар, – и если это зависит от меня…

– Это зависит только от вас, адмирал.

– Если так, все будет исполнено, только скажите мне, чего вы желаете.

– Адмирал, вы меня назначили капитаном, так?

– Да, я решил поручить вам командование кораблем.

– Извините, адмирал, но я предпочитаю остаться при вас.