Авантюристы Просвещения

2. С. фон Редерн к Н. И. Панину,

[22 мая 1770]

Ваша Светлость,

С чувствительным удовольствием исполняю долг, возложенный на меня Вашим Превосходительством при моем отъезде, – давать Вам отчет о нынешнем положении в Польше; да поможет мне картина, представленная самому просвещенному судье, заслужить его драгоценное одобрение и получить от него замечания и сведения, дабы направить в нужное русло пыл поляка и диссидента, наиболее преданного Е. И. В. и России.

Поскольку перед моим отъездом господин Николаи[750] попросил у меня меморандум, в котором я предложил объединить усилия Императорской Академии Наук и Берлинской для аутентичного издания Наказа Е. И. В., дабы передать его в Ученые записки, то я, уведомленный, что чтение может быть приятно Е. И. Высочеству Великому Князю, почел своим долгом отправить ему сие послание с просьбой представить его Вашему Превосходительству вместе c письмом к Великому Князю, в котором позволил себе покорнейше изъяснить чувство преданности, которое продлится всю мою жизнь.

Милостивые приказания Е. И. В. послужат неколебимым правилом для моего усердия здесь; да посчастливится мне полезными услугами заслужить дальнейшие милости Вашего Превосходительства, и вы соблаговолите принять чувства искренней преданности и почтительного уважения, и проч.

Граф фон Редерн

Варшава, 22 мая 1770 г.

3. С. фон Редерн к Н. И. Панину,

[27.07.1771]

Ваша Светлость,

Считаю долгом своим представить Вашему Превосходительству копию письма к Е. И. В., которое я передал господину Местмахеру[751]; оно избавит меня от необходимости что-либо добавлять о нынешнем состоянии здешнего двора. Милости Вашего Превосходительства, о которых я увез из Петербурга неизгладимое воспоминание, поощряют мое рвение снисхождением и лестным одобрением.

Удовлетворив мое намерение служить Е. И. В. настолько, насколько это могло от меня зависеть, я возвращаюсь в Любек, дабы приобрести там землю во владение Е. И. Высочества Великого Князя, моего Августейшего Повелителя, в Берлине. Осмелюсь просить Ваше Превосходительство направить мне туда милостивые приказания Е. И. В. через князя Долгорукого[752] и принять уверения в чувстве особого и почтительного уважения, и проч.

Граф фон Редерн

Копенгаген, 27 июля 1771 г.

4. С. фон Редерн к Екатерине II,

[июль 1771]

Копия письма

к Государыне Императрице

Великодушный государь, благосклонно принявший мое покорнейшее намерение служить ему в момент разрыва с Турцией, соизволивший призвать меня в Петербург и навечно обеспечить мою преданность драгоценными знаками своего расположения, дает понять, что одобряет мое рвение по службе, той доброжелательностью, с которой один из величайших государей успокоил одного из самых преданных своих придворных, ответив на его предложения: «Я вижу, что вы думаете обо мне даже в ваших мечтах, посмотрим, смогу ли я исполнить их, но, как бы то ни было, моя признательность к вам всегда будет столь же реальной».

Победоносная война, которую В. В. ведет против турок, дело Вашей Империи против самой варварской и вредоносной державы, мнится мне, должно было стать общим делом всей Европы, если бы Державы могли постичь свои истинные интересы и интересы человечества.

Датский флот, занятый в Средиземном море бесплодной экспедицией против Алжира, показался мне достойным более славного применения против врагов Вашего Величества; мое рвение по службе и к общему благу не позволило мне колебаться, избрав в качестве предлога покупку земли для совместного владения Е. И. Высочества Великого Князя и Дании и еще одно дело, которое я должен был уладить между бывшей Прусской Индийской компанией и Данией, чтобы отправиться в Копенгаген; я рискнул открыть мои планы касательно лучшего и славнейшего использования этой Эскадры, представляя, что слава и подлинные интересы Короля и Дании кажутся мне тесно связанными с дружбой, которая объединяет их с В. В. и с великими мира сего, и попросить о поручении отправиться к Эскадре и присоединиться к графу Орлову, чтобы согласовать с ним план, для осуществления которого я осмелился испросить приказаний В. В. 25 января, адресовав мое письмо господину Теплову.

Я был благосклонно принят и мне предложили земли графа фон Ранцау[753] на Инландере[754], но хотя сперва показалось, что мои предложения об использовании Эскадры принимают с восторгом, мне сказали затем, что нынешнее положение не позволяет осуществить экспедицию, дав мне письменный ответ, который я повергаю к стопам В. В.

Я почитаю своим долгом доверить мое рвение высшей мудрости Государя, чей бессмертный гений взвешивает и оценивает события эпохи, достопамятной для судеб Европы и большей части человечества. Он слишком великодушен, чтобы не принять милостиво мои тщетные попытки преодолеть препятствия неисповедимой судьбы, мешающей мне сослужить ему службу, где значительность цели могла придать важность моим намерениям, и полностью вверить себя в Его милостивое распоряжение.