Аварийная планета

В сидячем положении боль немного отпустила. Раэль выпрямилась и внимательно осмотрела пациента.

Результат ее удовлетворил. Кейл был смертельно бледен и ужасно страдал, но хорошо перенес процедуру. Теперь оставалось лишь поддерживать его морально и ободрять, пока не прибудет помощь. Или пока все они не взлетят на воздух.

Впервые Раэль позволила себе взглянуть на «Салли Сью». Сердце ее подскочило. Зрелище было устрашающее и одновременно величественное. Пожар разгорался. Отдельные очаги сливались, становясь все более впечатляющими и грозными. Сейчас три из них подбирались к кораблю; с ними-то и сражался Джелико.

Слезы застилали глаза, но в душе поднималась гордость. Все капитаны – не робкого десятка, но одно дело – противостоять ведомым и неведомым опасностям межзвездного перелета, даже лазерам и бластерам пиратской своры, и совсем другое – в одиночку сдерживать натиск слепой, жестокой стихии.

Руки ее сжались и побелели. Все напрасно! В доке слишком много горючего. Пламя будет разрастаться, и Джелико его не остановить.

– Ему надо помочь, – тихо проговорил Кейл.

Раэль кивнула и встала, подавив невольный стон. Ее работа закончена, теперь она нужна на палубе «Салли Сью».

– Раэль!

Она быстро обернулась. Ван Райк и Дэйн Торсон!

– Майсил! – закричала девушка, указывая на доки. – Капитан! Он тушит пожар! Там корабль, груженный аммиачной селитрой!

29

Дэйн взглянул на горящий док и пустился бегом.

Его молодое выносливое тело не утомил быстрый, но сравнительно недолгий переход. Он играючи перепрыгивал или обегал разбросанные на пути глыбы и достиг пристани куда быстрее, чем до него Джелико.

Торсон остановился и нахмурился. Почему капитан направил струю в дальний конец дока, куда она почти не достает? Ближние огни гораздо опаснее…

Он увидел бочки; вероятно, раньше их было больше, но остальные взрывом сбросило в воду. Из уцелевших многие попа́дали, но по-прежнему лежали близко одна к другой. Пламя уже лизало крайние.

Глаза помощника потемнели. Он не хуже Джелико осознал грозящую опасность. Конечно, бочки хорошо защищены от различных случайностей, но не от долгого, прямого контакта с открытым огнем. Содержимое наверняка близко к точке взрыва.

Если хоть одна взлетит на воздух, то это – конец. Следом рванут остальные, а затем и корабль. Даже если чудом этого не произойдет, палуба займется во многих местах и через мгновение будет полыхать. Итог один.

Помощник суперкарго ринулся в узкую полосу огня, проскочил ее так быстро, что едва успел почувствовать жар, бросился к крайней бочке, обхватил ее руками, потащил к пристани.

И сразу с криком выпустил. Металл раскалился, если не докрасна, то очень близко к тому. Казалось, кожу прожгло до мяса.

Собравшись с духом, он снова обхватил проклятый цилиндр. Слезы мешали видеть. Перчатки немного защищали пальцы, но легкий мундир не спасал руки и грудь. Они горели.

Ругаясь страшными словами, Дэйн кое-как доволок бочку до края пристани и сбросил в воду.

Он не стал дожидаться, пока зашипит, коснувшись холодных волн, раскаленный металл, пока взметнется струя пара и брызг. Другие бочки так же опасны. Каждую придется так же тащить.

Следующая лежала на боку. Она легко катилась, но пришлось толкать не только руками, но и коленями.

Вторая бочка оказалась не холоднее первой. Как и ожидал Дэйн, брюки почти не спасали, а ладони уже болели, как никогда в жизни. На обеих вздулись волдыри, перчатки, предназначенные для ручной погрузки, были не рассчитаны на тушение пожара. Скоро они прогорят.

Жжение в ладонях усиливалось. Дэйн сам дивился, что сумел докатить бочку до края. Ему хотелось плакать при мысли об оставшихся восемнадцати. Их надо сбросить в воду, иначе его усилиям грош цена.

Он убеждал себя, что дальше будет легче. Главное – справиться с третьей бочкой, остальные дальше от огня, они не успели так накалиться.

Торсон, шатаясь, приблизился к третьей бочке и тут же отскочил обратно. Джелико увидел его, попытался прикрыть струей, но огонь вновь подбирался к кораблю, и капитану пришлось переключиться на более близкую опасность.

Дэйн шагнул прямо в огонь. Какая разница, изжарится он в котлету или вспыхнет, как факел. И то и другое одинаково неприятно.

Он думал, что загорится, но, хотя кожу опалило, ему удалось-таки выкатить бочку из пламени. Она даже не такая горячая, думал он, катя цилиндр к краю. Она не так долго соприкасалась с открытым огнем. В душе зашевелилась надежда. Если так дальше пойдет, он еще может выиграть нечеловеческое состязание. Даже если пляшущие языки начнут подбираться к последним бочкам, а он обгорит еще сильнее, все равно ему по силам быстро оттащить относительно холодные цилиндры. Они совсем не такие тяжелые, и потом, ему не привыкать, столько груза он перекидал за свою жизнь. Что будет с ним потом – отдельный вопрос, но сейчас это не имеет значения, нечего и голову забивать. Главное – сосредоточиться на теперешней задаче.