Аварийный взлёт

— Ну что ж, — оторвался от размьпплений Гуренко, — кое-что я вам сообщу. Хотя, вы понимаете, отношения частного детектива с клиентом — дело сугубо конфиденциальное, по крайней мере до тех пор, пока не нарушен закон. А в данном случае ничего противозаконного не было. Хотя… — он посмотрел многозначительно, — мы, частные детективы, часто играем на грани фола… Ну, вы это прекрасно понимаете…

— Понимаем, — подтвердил Купревич.

— Тем более, — продолжил Гуренко, — что никакого дела с клиентом у меня и не получилось. На меня вышел человек из Губернска по фамилии Смирнов. Полагаю, это вымышленная фамилия, но он так представился. Позвонил в субботу, сказал, дескать, нуждается в моих услугах. Но в каких именно, я толком не разобрался. Он что-то долго у меня выспрашивал, сам рассказывал… в основном о своей жене. Какие-то подозрения, опасения… То ли в неверности ее подозревал, то ли в чем-то другом…

«Эмма Марадинская не изменяла мужу. Я уверен», — написал Казик и вновь подсунул листок бумаги Купревичу.

— Я даже хотел бросить трубку, решил, человек сам не знает, чего хочет, только время отнимает. Но он вдруг заявил, что позвонит мне в понедельник. И действительно позвонил, правда, разговор получился достаточно коротким, я его прервал, был занят. А во вторник мы уже говорили долго. Смирнов снова позвонил сам и опять нес всякую невнятицу…

— Вы разговаривали почти час, — напомнил Купревич. — Выслушивали чужие невнятные проблемы в качестве бесплатной психологической помощи?

— Ну почему же бесплатной? — весьма едко усмехнулся детектив. — Он перевел мне деньги, приличную сумму. Только через электронный кошелек, в общем, анонимно.

— И какова сумма?

— А вот это уже коммерческая тайна, — отрезал Гуренко.

— Допустим, — не стал спорить полковник. — И что дальше? Целый час Смирнов потратил на то, чтобы нести всякую околесицу?

— Нет. В конечном счете он сказал, что его проблема требует обсуждения с глазу на глаз, а не от уха к уху, и попросил меня прилететь в Губернск. Естественно, все расходы за его счет. И он все оплатил. В среду он позвонил, а я ему уточнил номер рейса и время прилета. Он обещал меня встретить. В четверг я прилетел, позвонил ему, а телефон был отключен. Я подождал в аэропорту, несколько раз звонил, но все то же самое. Я отправился в гостиницу, но Смирнов так и не объявился. Вечером я улетел обратно в Питер. Чисто финансово, — подчеркнул детектив, — я не остался в накладе. И, кстати, именно в Губернске Смирнов обещал подписать со мной договор.

— Мы не налоговая инспекция, — сказал Купревич.

Гуренко неопределенно пожал плечами.

«А этот человек действительно профессионал», — подумал Казик. Наверняка за время, прошедшее после первого звонка полковника, успел выяснить, кто такой Олег Романович Купревич, и соответствующе подготовился. Быстро понял, что его вычислили по звонкам, правда, решил, что следствие зацепилось за совпадения, и вполне убедительно эти совпадения объяснил. Причем опять-таки сделал это очень профессионально. Если бы Гуренко выдал идеально гладкую версию, она вполне могла вызвать сомнения, как бывает с чем-то абсолютно безупречным. Но детектив предложил версию с шероховатостями, даже с неким налетом фантастичности, и потому все выглядело правдиво.

Некий неизвестный человек обратился к частному детективу, однако поначалу ничего внятно не объяснил, не исключено, прощупывал, затем предложил встретиться, чтобы четко сформулировать заказ, но, все заранее оплатив, на встречу не явился. Есть вопросы к частному детективу? Он на эти вопросы ответил. Имеет ли это какое-то отношение к убийству в аэропорту? Частный детектив не в курсе.

«Врет», — написал Казик и довольно решительно похлопал ладонью по колену полковника.

— Мой коллега хочет вам, Антон Ильич, кое-что сказать, — заявил Купревич.

— Пожалуйста, — не стал противиться Гуренко.

Аркадий Михайлович, который сидел несколько в сторонке, так что и рассмотреть его в мониторе можно было лишь в общих чертах, придвинулся к экрану чуть ли не вплотную, вызвав у питерского собеседника явное недоумение, которое тот, впрочем, мгновенно сморгнул.

— Вам меня хорошо видно? — поинтересовался Казик.

— Еще бы! — откликнулся Гуренко и усмехнулся.

— Так вот я вам хочу сообщить, Антон Ильич, что вы все врете!

Не успевшая исчезнуть усмешка повисла на губах, как кусок непроглоченной яичницы. Гуренко поводил губами, и яичница упала — вполне возможно, прямо на брюки, потому что Гуренко глянул куда-то вниз и брезгливо поморщился.

— Прошу выбирать выражения! — возмущенно бросил он.

— Хорошо, — с готовностью согласился Казик и заговорил проникновенным, почти ласковым тоном. — Я вам сообщаю, что сейчас вы намеренно, подчеркиваю — намеренно, вводите в заблуждение следствие, что весьма странно для вас, человека, много лет прослужившего в уголовном розыске.

Гуренко протестующе поднял ладонь, но Казик, начисто проигнорировав протест, продолжил: