Читаем Авеста полностью

25. Мы почитаем Митру... Всесильного владыку, Дающего блага, Речистого, высокого, К молитвам благосклонного, Возвышенного, мудрого, Божественное Слово Вместившего в себе, Могучего воителя, Благого, мощнорукого.

26. Что разбивает дэвов Башки и наказует Неверных договорам Безжалостно людей; Губящего колдуний, Что всю страну приводит К благому превосходству, Когда ему не лгут, Что всю страну приводит К победе наивысшей, Когда ему не лгут.

27. Страну же непокорную С пути прямого сводит, От счастья отвращает, Победности лишает, Наносит беззащитным Он мириад ударов, Всеведущий, могучий, Чьих мириад очей. Которому не лгут, Молюсь я ради счастья...

VIII

28. Мы почитаем Митру... Который подпирает Столбы домов великих И укрепляет двери, И тех дома дарует Стадами и людьми, Кто молится ему; Другие же ломает, Когда бывает грозен.

29. Бываешь злым и добрым Ты, Митра, для страны. Бываешь злым и добрым Ты, Митра, для людей. Ты миром и войною Стран управляешь, Митра.

30. Даёшь ты жён пригожих И добрые повозки, Постели и подушки Домам великим, Митра. Ты жён пригожих, Митра И добрые повозки, Постели и подушки Даёшь домам высоким, Где праведный с молитвой, Твоё зовущей имя, Свершая возлиянья, К тебе взывает, Митра.

31. Твоё зовущей имя Молюсь тебе молитвой, Спершая возлиянья, К тебе взываю, Митра, Размеренно и громко. Твоё зовущей имя Почту тебя молитвой, Свершая возлиянья, Тебе, могучий Митра, Которому не лгут.

32. Внемли молитве нашей, Доволен будь, о Митра, К молитве снизойди, Приблизься к возлияньям, Что в жертву мы приносим" Прими их для вкушенья, Возьми их в Дом Хвалы.

33. Такую дай удачу Ты нам, о мощный Митра, Которую мы просим По вере данных слов: Дай силу и победу, Благую жизнь, правдивость, Благую славу, честность, Учёность, святость, знанье Божественнопобедные, И превосходство в Истине, Произнесенье верное Священных изречений,

34. Чтоб мы сумели добрые, Благие, благодушные, С надеждою и радостно Всех победить противников; Чтоб мы сумели добрые, Благие, благодушные, С надеждою и радостно Всех победить врагов; Чтоб мы сумели добрые, Благие, благодушные, С надеждою и радостно Преодолеть вражду Врагов - людей и дэвов, И ведьм, и колдунов, И кавиев-тиранов, И злобных карапанов. Молюсь я ради счастья...

IX

35. Мы почитаем Митру... Несущего возмездье, Ведущего войска, Владыку тыщеумного, Властителя всеведущего.

36. Он битву начинает, Выстаивает в битве, Выстаивая в битве, Ломает войска строй; И все края волнуются На бой идущих войск, Трепещет середина У войска кровожадного;

37. Несёт им властный ужас, Несёт им властный страх, Он прочь башки швыряет Людей, неверных слову; Долой башки слетают Людей, неверных слову;

38. Их хижины сметает, Жилища нежилые, Где прежде обитали Нарушившие слово, Лжецы, что убивали Поистине правдивых; Дорогой пыльной гонят Нарушившие слово Коров с обильных пастбищ За колесницей следом, И те слезами давятся, Стекающими с морд.

39. Летят напрасно стрелы С орлиным опереньем Из луков их тугих, Но не наносят ран, Когда, непризнан ими, Бывает грозен Митра, Чьи пастбища просторны. И копья заострённые Летят с древками длинными Из рук лжецов напрасно, Но не наносят ран, Когда, непризнан ею, Бывает грозен Митра, Чьи пастбища просторны. И камни из пращей их Летят из рук напрасно, Но не наносят ран, Когда, непризнан ими, Бывает грозен Митра, Чьи пастбища просторны.

40. Ножи их хоть и брошены Вонзаться людям в головы, Но не наносят ран, Когда, непризнан ими, Бывает грозен Митра, Чьи пастбища просторны. И топоры их тоже Занесены удачно, Но не наносят ран, Когда, непризнан ими, Бывает грозен Митра, Чьи пастбища просторны.

41. Их устрашает Митра, Внушает ужас Рашну, А Сраоша, друг Аши, Их разгоняет прочь, А божества-защитники Покинут войск ряды, Когда, непризнан ими, Бывает грозен Митра, Чьи пастбища просторны.

42. Кричат они: "О Митра, Чьи пастбища просторны, Влекут нас кони к Митре, И эти мощнорукие Ножами режут нас!"

43. Их повергает Митра, Чьи пастбища просторны, Он убивает сотню На пятьдесят ударов, На сто ударов - тыщу, На тыщу - мириад, На мириад - без счета, Когда, непризнан ими, Бывает грозен Митра, Чьи пастбища просторны. Молюсь я ради счастья...

Х

44. Мы почитаем Митру... Которого обитель Охватывает землю, В телесном этом мире, Размером - необъятная, Сверкающая, светлая, Простершаяся вширь.

45. Его подручных восемь Сидят на всех высотах, Повсюду наблюдая, Следят везде за теми, Кто нарушает слово. Они их замечают, Они их различают, Как только те впервые Нарушат договор. Они следят за теми, Кто нарушает слово, За этими лжецами, Что праведников бьют.

46. Тем праведным, которым Споспешествует Митра, Чьи пастбища просторны, Их охраняя сзади И спереди, и всюду, Обману неподвластный, Предвидящий всё, Митра Приходит им на помощь, Всевидящий и сильный, Чьих мириад очей, Которому не лгут. Молюсь я ради счастья...

XI

Перейти на страницу:

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука