Август, 1956 год. Кризис в Северной Корее

По словам Пан Хак-се, на суде предстали 35 обвиняемых. Из них 20 были казнены, а 15 получили длительные сроки тюремного заключения. Это означало, что приговор был настолько суровым, насколько этого требовал министр внутренних дел, и что Ким Ир Сен отказался от своих первоначальных рекомендаций подходить к обвиняемым более мягко (если это действительно было его мнение, а не выдумка Пан Хак-се или домыслы правительственных пропагандистов)[346]. Среди приговоренных к смертной казни были упомянуты имена обоих лидеров «августовской группы»: Пак Чхан-ока и Чхве Чхан-ика. Список казненных также включал упоминавшегося выше Ко Пон-ги, бывшего секретаря пхеньянского комитета ТПК, и «яньаньских генералов»: Ким Вон-суля, Ян Ке и Ким Уна. Пан Хак-се также сообщил, что к моменту разговора приговор уже был приведен в исполнение. Если это действительно так, то все оппозиционеры были казнены в январе или начале февраля 1960 г. Однако есть убедительные причины сомневаться в правильности данного утверждения Пан Хак-се. Ким Ун, якобы расстрелянный в 1960 г., был вполне живым и в 1970-х гг. Он действительно был одним из «яньаньских генералов», ставших жертвами чисток, и, как другие мнимые «фракционеры», исчез с политической арены после 1958 г. Тем не менее, он неожиданно вернулся в 1968 г. и позже отличился на дипломатическом поприще.

Это противоречие напоминает нам, сколь много «белых пятен» пока остается в истории Северной Кореи[347]. Расхождение между утверждениями Пан Хак-се и тем неопровержимым фактом, что якобы расстрелянный Ким Ун остался в живых, можно объяснить тем, что: а) Пелишенко ошибся, записывая свой отчет, и на самом деле Пан Хак-се во время беседы либо вовсе не упомянул Ким Уна, либо назвал его среди тех, кто был приговорен к тюремному заключению (принимая во внимание опыт и квалификацию Пелишенко, это кажется маловероятным, но тем не менее возможным); б) Пан Хак-се намеренно включил Ким Уна в перечень казненных генералов, чтобы по каким-то неизвестным нам причинам ввести в заблуждение Пелишенко (и Москву) в отношении участи Ким Уна; в) Пан Хак-се солгал, когда сказал, что к моменту разговора приговор был приведен в исполнение, в то время как в действительности, по крайней мере, некоторые осужденные на тот момент были живы. Сейчас пока невозможно с полной уверенностью остановиться на одном из этих положений, хотя наиболее вероятным автору представляется третье из них. Ким Ун мог быть одним из смертников, которым сохранили жизнь, и в конце концов дожить до своей реабилитации (можно предположить, что возвращение Ким Уна в политику в 1968 г. было связано и с расколом в партизанской фракции и расправой с «капсанской группой» в 1967–1968 гг. — но этот вопрос находится за пределами хронологических и тематических рамок данной работы).

Следует заметить, что в начале 1960-х гг. многие верили в смерть Ким Уна. Например, известный советский военный кореевед и историк Г. К. Плотников в 1990 г. во время разговора с автором этих строк мимоходом заметил, что Ким Ун был казнен в «начале 1960-х гг.» (очевидно, Г. К. Плотников не знал о возвращении Ким Уна на политическую арену)[348]. В то же время, Г. К. Плотников, на протяжении многих лет работавший в Генштабе Советской Армии и имевший доступ ко многим закрытым материалам, явно что-то слышал о судьбе Ким Уна. Видимо, придется признать, что эту загадку невозможно решить без работы с северокорейскими архивами, которая станет возможной только через несколько десятилетий.

Сейчас же по этому поводу мы можем делать только достаточно спекулятивные предположения. Можно, например, вспомнить о том, как в октябре 1959 г. Пан Хак-се заявлял, что Ким Ир Сен якобы считал необходимым расстрелять «только» трех-четырех оппозиционеров, тогда как министр внутренних дел склонялся к более суровому наказанию. Возможно, окончательное решение по поводу судьбы заговорщиков было компромиссом между этими двумя точками зрения. Нельзя исключать того, что 20 человек были приговорены к смерти (как того требовал министр), но только трое или четверо из них были действительно казнены (как предлагал Ким Ир Сен). Впрочем, это — только предположения.

Разговаривая с Пелишенко, Пан Хак-се упомянул, что готовится второй судебный процесс, на котором будет фигурировать «около 150» обвиняемых (эта цифра хорошо согласуется с уже упоминавшейся оценкой — 160 человек, которые оказались под следствием как участники «заговора»). Однако он не объяснил, по какому принципу всех подсудимых разделили на две группы. Судя по приводившемуся выше списку, включавшему Пак Чхан-ока, Чхве Чхан-ика и другие ключевые фигуры оппозиции, можно предположить, что в январе перед судом предстали те, кто вопринимал-ся как более серьезные фигуры, тогда как относительно второстепенные деятели должны были стать жертвами следующего процесса.