Августовские танки

– Авангардом мы были, когда первыми шли вперед… то есть в сторону вражеских позиций. А теперь уходим от врага последними, поэтому превратились в арьергард. А точнее – в подразделение прикрытия.

– Проще выражаясь, прикрываем отступление, – сделал философский вывод мехвод Варгушин.

– Ошибаетесь, старший сержант. – Аркан невесело хохотнул. – Наше подразделение выполняет отход, а не отступление. Мы с вами сейчас отрабатываем самые сложные параграфы Боевого устава. Такой маневр называется «отход с развертыванием на промежуточных позициях». Нам назначено время, когда мы должны прибыть на контрольный рубеж.

Он машинально посмотрел на часы. Времени оставалось в избытке. Если не случится атомной бомбардировки, колонна достигнет базы на полчаса раньше срока.

Варгушин был, видимо, удовлетворен ответами командира и деловито крутил руль, насвистывая что-то похабное. Неожиданно пробудилось любопытство Бородина, и ефрейтор осведомился:

– Товарищ старший лейтенант, вы все эти маневры изучали в академии?

– В Челябинском высшем командном танковом училище. – Реутов печально вздохнул и добавил: – Отрабатывал все виды боевых действий на настоящих танках.

После недолгой паузы Артур спросил неуверенно:

– Почему часть нашего арьергарда осталась там, в городке?

Удивленный его непонятливостью Реутов подумал, что надо бы провести с личным составом уроки военной грамоты, вроде ликбеза. Он объяснил по-простому, стараясь поменьше использовать казенные формулы устава:

– Они удерживают тот рубеж, чтобы мы успели закрепиться на следующим. Для этого нас и выделили в прикрытие. В полдень они тоже оторвутся от противника и двинутся к авиабазе. Понял?

– Никак нет… А что будет, если противник нападет на них до полудня?

– Они будут держаться до последнего, чтобы дать нам время для организации обороны. Это война, ефрейтор, у нее законы жестокие, но по-своему справедливые.

Обескураженный Артур не стал задавать новые вопросы. А механик-водитель странно посмотрел снизу вверх на командира, потом снова уставил взгляд на дорогу. Кажется, он при этом бормотал что-то ненормативное, но мотор заглушил все слова.

Авиабазу Теремец-Кольоня они застали в разгар аврала. Личного состава наблюдалось заметно меньше, чем в первый день, но все суетились, грузили что-то на разные машины – и в кузова, и на прицепы. Регулировщики даже притормозили танкистов, чтобы открыть дорогу покидающей базу колонне в составе шести грузовиков с полными кузовами под охраной двух «арабесок».

Единственным танком на объекте оказался БТ-5 Лычкина. Подбежав к машине Глебова, капитан бодро отрапортовал: дескать, по вашему приказанию отправил в тыл на трейлерах четыре поврежденных танка нашей роты, а также два КВ и один Т-34, брошенные украинской армией. Затем деловито напомнил:

– Готов вернуться к командованию взводом.

– Само собой, – майор кивнул. – Реутов и Зорин возвращаются к тебе, а Лавандов на своем трофее переходит во взвод Суровегина. Капитан, где мы можем заправить машины?

Лычкин без запинки назвал номера ангаров, в которых можно найти снаряды и горючее. Едва Глебов уехал в сторону топливохранилища, взводный начал вредничать и определил график, согласно которому Реутов получал снаряжение последним.

– Пока стоишь в яблоневом саду на развилке шоссе и ведешь наблюдение в обоих направлениях. Задание понял?

– Так точно.

Немного поплутав, они вышли на указанное место. Видимо, когда-то здесь были фермы садоводов, но после штурма базы от хозяйских домов остались только закопченные фундаменты. Реутов легко нашел между деревьями место, с которого хорошо просматривалась местность. Левая дорога тянулась отсюда в сторону Мяста Заблудова, откуда скоро появится колонна Кольцова, а правая бежала на северо-запад и в трех-четырех километрах скрывалась в роще. Именно по правой дороге удалялась от авиабазы «арабеска» – вероятно, разведка.

Когда затих мотор, в наступившей тишине прозвучало недовольное ворчание Варгушина:

– Не любит нас капитан. Ревнует, видать, что вас без него на взвод назначают.

– Ты мне тут начальников и командиров не критикуй! – повысил голос Аркан, усвоивший, что в армии дисциплина важнее истины. – По уставу не положено. К тому же мне нравится. Стоим тут одни, на мозги никто не капает, можно подкрепиться.

Все вдруг почувствовали, что зверски проголодались, поэтому паек умяли быстро. Время шло к половине первого, вдалеке лениво грохотали одиночные пушки, то есть противник не спешил атаковать группу прикрытия. Если так пойдет, очень скоро Кольцов оторвется от зомбированных наемников и присоединится к ним на базе.

Вдалеке на левой дороге действительно появилась машина. Даже без бинокля старший лейтенант видел, что приближается не танк и не БТР, а что-то совсем мелкое. Вскоре он разглядел «арабеску», а когда «Фронтир» остановился около них, увидел в кузове знакомых офицеров СМЕРХа.

Богатырского сложения – на голову выше Реутова и пошире Лавандова в плечах – капитан проговорил дружелюбно:

– Привет. Чем заняты?