Авиация и космонавтика 2015 03

Нет, капитан не намерен этого делать. Он привел транспорт в первый советский порт – американец показал на пустынную бухту, на арктический остров, – ведь это советская территория, и на этом считает свою миссию завершенной. Более того, он требует предоставить ему место в самолете, чтобы следовать на родину, в США.

В романе Валентина Савича история эта имеет некоторую художественную недосказанность. На самом деле, по воспоминаниям самого Ильи Павловича, дискуссия с американским капитаном не ограничилась демонстрацией депутатского значка.

Американец продолжал упорствовать.

Переговоры с «доблестными» союзниками явно зашли в тупик. Надо было решаться на активные действия. Мазурук напомнил, что все это похоже на саботаж, а в военное время с саботажниками не принято церемониться. Пренебрегая дипломатическими условностями и беря на себя всю полноту ответственности, Мазурук решительно расстегнул кобуру и дал понять, что намерен поступить с саботажниками по законам военного времени.

Капитан объявил это насилием, обещал жаловаться, но вынужден был подчиниться.

В конце концов, через несколько дней транспорт стоял под разгрузкой у причалов архангельского порта.

В начале августа 1942 г. Илью Павловича вызвали в Москву, что для него явилось полной неожиданностью. На заседании Государственного Комитета Обороны решался вопрос об организации поставок американской авиационной техники. Было принято решение организовать воздушный мост Аляска – Красноярск. Протяженность авиатрассы, начинавшейся в Фэрбенксе, составляла шесть тысяч пятьсот километров, она пролегала над одним из самых суровых районов нашей страны. Большая часть авиатрассы оставалась «терра инкогнита» – даже точных карт местности к тому времени еще не существовало. Но выбирать, как говорится, не приходилось.

Полковник Мазурук был назначен начальником Красноярской воздушной трассы Аляска – Красноярск и командиром первой перегоночной авиадивизии.

Командир дивизии сохранил привычный для себя стиль руководства – он всегда был «…впереди на лихом коне!» 7 октября 1942 г. с Аляски вылетела первая партия американских самолетов – семь истребителей «Киттихаук». Вел ее на своем бомбардировщике с эмблемой «Белый медведь» полковник Мазурук. В отличие от многих командиров, предпочитавших руководить с земли, Илья Павлович лично испытал на себе все «прелести» трассы, пролетев от Фербенкса до Красноярска на всех типах истребителей и бомбардировщиков, перегоняемых по «линии Мазурука».

День и ночь приходилось работать, организуя работу своего «беспокойного хозяйства», растянувшегося на пол- России. Мазурук добивался, чтобы пилоты бомбардировщиков умели летать на одном моторе, чтобы все летчики в совершенстве овладели слепым полетом и наизусть знали свой участок трассы, а пилоты истребителей изучили штурманское дело так, чтобы в случае отрыва от группы сумели прийти на любой аэродром.

Кроме перегонки боевых самолетов трансконтинентальная трасса использовалась как транспортная магистраль, связывающая страны-союзники. Кратчайший путь между Вашингтоном и Москвой активно применялся и для доставки дипломатических миссий. Именно с такой деятельностью «линии Мазурука» связаны две интересные истории.

В ноябре 1942 г. в Якутске, где разместились штаб дивизии и управление трассы, приземлился американский бомбардировщик Б-24 «Либерейтор», на котором генерал Бредли прилетал из США в Москву для переговоров об открытии перегоночной трассы. Теперь он возвращался по ней в Соединенные Штаты.

Уже стояли сильные морозы и, чтобы запустить четыре мотора «Либерейтор», нашим механикам и мотористам пришлось здорово потрудиться. Но вскоре после взлета отказал четвертый двигатель и стал давать перебои второй. К тому же началось обледенение. Летчики решили вернуться в Якутск. Тут начался сильный снегопад, видимость резко ухудшилась. Едва хватило высоты перетянуть через горную гряду. На четвертом развороте над аэродромом Б-24 едва не задел крылом землю. Пилоты с трудом посадили тяжелый бомбардировщик.

Генерал Бредли попросил доставить его со спутниками и экипажем на Аляску нашим самолетом, а «Либерейтор» они оставили нам.

После до Якутска дошли слухи, что вопрос об оставленной машине разбирался в сенате, где действия пилота за передачу новейшего стратегического бомбардировщика были осуждены, и якобы ему было предложено возместить стоимость самолета.

Слухи слухами, а машина осталась в Якутске. В зимнюю лютую стужу полярные механики поменяли двигатель, отремонтировали систему маслопитания, в общем, восстановили самолет.

С наступлением весны Илья Павлович облетал самолет и перегнал его в Москву. Американцы, несмотря на просьбы советской стороны, отказались поставлять нам по ленд-лизу эти дальние четырехмоторные бомбардировщики, поэтому «подарок Мазурука» оказался полезным и нашим конструкторам и Авиации Дальнего Действия, где он активно использовался до конца войны для выполнения специальных заданий над вражеской территорией.