Австро-Венгерская империя

Обстановка в Германии продолжала накаляться. Император не желал конфликта с Пруссией, но ее поведение становилось все более дерзким. Берлинская бюрократия тормозила ход переговоров о принятии Австрии в Германский таможенный союз, а тем временем Бисмарк проводил ускоренное перевооружение прусской армии. «В данных условиях союз с Пруссией является единственно правильным решением, – размышлял Франц Иосиф, – но мы обязаны продолжать наши неблагодарные усилия к тому, чтобы направить Пруссию на правильный путь и удерживать ее в пределах правовых норм». Загвоздка, однако, была в том, что для Бисмарка правовые нормы представляли собой ценность лишь до тех пор, пока соответствовали прусским интересам. К началу 1866 года «железный канцлер», очевидно, привел к выводу, что Пруссия достаточно сильна для того, чтобы навсегда отбить у Австрии охоту претендовать на роль лидера германских государств. В разговоре с начальником прусского генштаба Гельмутом фон Мольтке Бисмарк без обиняков заявил: «Условия, сложившиеся в Германии… после упадка, который пережил в последние годы престиж всех союзных институций, более чем когда-либо нуждаются в обновлении, соответствующем справедливым чаяниям нации». На общедоступном языке это означало: война. 8 апреля 1866 года был заключен тайный прусско-итальянский союзный договор сроком на три месяца. Бисмарк позаботился о том, чтобы Австрия подверглась нападению как с севера, так и с юга.

В Вене к войне оказались не готовы. В техническом отношении из-за хронической нехватки бюджетных средств австрийская армия уступала прусской: Франц Иосиф только разворачивал программу перевооружения, так что у его войск не было в достаточном количестве ни ружей новых систем, ни артиллерии, столь же дальнобойной, как у пруссаков. Редкая сеть железных дорог не справлялась с переброской воинских частей. Вдобавок вновь проявилась вечная беда Австрии – неудачные кадровые решения. Командующим Северной армией, которая должна была выступить против Пруссии, был назначен генерал Людвиг фон Бенедек, воевавший в свое время под началом Радецкого и, по его собственным словам, знавший каждое дерево на дороге в Милан. Ему было самое место в Южной армии, разворачивавшейся против итальянцев, однако командовать ею отправился эрцгерцог Альбрехт.

Стоит упомянуть и о неслыханном дипломатическом маневре, предпринятом Веной накануне «семинедельной войны». Невзирая на личную неприязнь, Франц Иосиф одобрил соглашение с Наполеоном III, согласно которому Франция сохраняла нейтралитет в австро-прусском конфликте, за что австрийцы обещали после войны уступить Венецию французской союзнице – Италии. Вознаградить себя за эту потерю император рассчитывал за счет Пруссии, отобрав у нее Силезию – во исполнение давней мечты своей прапрабабушки Марии Терезии. Похоже, при венском дворе просто не принимали во внимание возможность поражения Австрии. В результате случилась удивительная вещь: морские и сухопутные победы, одержанные Австрией над итальянцами, были совершенно бесполезными, поскольку австрийцы сражались за территорию, заранее отданную неприятелю их государем!

Остановить наступление пруссаков австрийской Северной армии не удалось; боевые действия развернулись в Богемии. 29 июня императорские войска и их саксонские союзники понесли серьезный урон от огня дальнобойной прусской артиллерии и вынуждены были отступить, заняв позиции в районе селения Садова, неподалеку от города Градец-Кралове (Кениггрец). На следующий день командующий Бенедек послал императору отчаянную телеграмму: «Умоляю Ваше Величество любой ценой срочно добиваться мира. Катастрофа представляется неотвратимой». Бенедек не был трусом, хотя после войны именно на него свалили всю вину за поражение. Он просто слишком хорошо видел недостатки собственной армии и достоинства войск противника.

Франц Иосиф молчал. 3 июля началось сражение при Садовой – крупнейшее на тот момент в европейской истории (в нем участвовали около 450 тыс. человек). Единственным шансом на успех для австрийцев было разбить 1-ю прусскую армию до подхода 2-й армии под командованием кронпринца Фридриха. Несмотря на отчаянные атаки кавалерии Бенедека, добиться этого не удалось. Подоспевшие прусские части рассеяли австрийцев. Предрешен оказался не только исход войны, но и судьба Германии. В качестве главной германской династии на смену Габсбургам пришли Гогенцоллерны.