Автобиография

Обсуждение реформы профсоюзов, как внутри, так и за пределами правительства, протекало в тени промышленного конфликта: проблемы вторичного действия и иммунитетов неразрывно переплелись со стальной забастовкой 1980 года. Но эта забастовка также бросила вызов нашей экономической стратегии напрямую, и, маловероятно, после того началась забастовка, что наша экономическая политика пережила бы наше поражение.

Одним из первых моих решений по национализированным предприятиям было согласиться на закрытие металлургического завода Шоттон в Северном Уэльсе. Меры, направленные на предоставление рабочих мест в области, предстояло объявить, но я знала, что закрытие окажет сокрушительное влияние на сталелитейщиков и их семьи. Мне было отчаянно жаль их. Они сделали все, что от них ожидалось. Но этого не было – и не могло быть – достаточно.

BSC на своем примере показывала не только недостатки государственного владения и вмешательства, но и то, как британское движение профсоюзов тянуло вниз нашу промышленную эффективность. На рудном терминале Зантерстон на Клайде BSC построила крупнейший глубоководный пирс в Европе. Он был открыт в июле 1979 года, но им нельзя было пользоваться до ноября из-за спора о персонале между Союзом транспортных и неквалифицированных рабочих и ISTC. Пять месяцев грузовые суда с рудой приходилось разворачивать в сторону континента, где их груз перегружался на корабли поменьше для доставки в Терминус Куэй, Глазго, откуда он наконец отправлялся в Рейвенскрейг.

В течение пяти лет перед 1979 – 80 годом более 3 миллиардов бюджетных денег ушло в BSC, что составляло 221 фунт за каждую семью в стране. И все равно потери продолжали накапливаться. Кит Джозеф и я были готовы пока продолжать финансировать программу инвестиций и избытков BSC; чего мы не готовы были делать, так это финансировать потери, которые возникали из-за чрезмерных расходов на зарплату, не заслуженных высокой продуктивностью.

Если мы были серьезно настроены в отношении разворота BSC – со всеми закрытиями, потерями работы и ограничительными мерами – мы сталкивались с риском очень вредоносной стальной забастовки. Была лишь одна худшая альтернатива: позволить существующей ситуации развиваться.

Ограничение наличности для BSC на 1980 – 81 год было впервые установлено в июне 1979: задача была покрыть расходы к марту 1980 года. Цель была поставлена предыдущим лейбористским правительством. Но к ноябрю 1979 BSC заявила о полугодовых потерях в 146 миллионов фунтов. Кризис стремительно приближался.

6 декабря Кит Джозеф сообщил мне, что BSC не могла позволить себе общего роста зарплат с 1 января иными способами, нежели путем консолидации дополнительных прибавок, оговоренных в предыдущем году – что составляло 2 процента. Любое дальнейшее повышение будет зависеть от локальных переговоров и зависеть от эквивалентных улучшений в продуктивности. За неделю до этого Корпорация сообщила профсоюзам, что 5 миллионов тонн избыточной мощности – гораздо больше, чем при закрытии производства железа и стали в Корби и Шоттоне, – придется остановить. Билл Сир уже угрожал забастовкой. Я согласилась с Китом, что мы должны поддержать Корпорацию. Мы также сошлись во мнении, что BSC должна добиться поддержки со стороны общественного мнения и переложить на профсоюзы тот вред, который забастовка принесет их собственным участникам.

В то время, как забастовка угрожающе маячила на горизонте, было много беспокойств насчет того, может ли правление BSC правильно подготовиться к ней. Цифры, использованные для оправдания позиции ее управления подвергались сомнению, даже со стороны Николаса Эдвардса, госсекретаря в Уэльсе. Он мог быть прав. Но я заявила, что мы не должны подменять своим мнением – мнением политиков – мнение промышленности. В конце концов, задачей управления BSC было, собственно, управлять.

10 декабря совет директоров BSC подтвердил, что 52000 рабочих мест в стальной промышленности придется ликвидировать. Деловые перспективы для BSC все еще продолжали ухудшаться. Действительно, когда мы взглянули на их цифры будущего спроса на сталь, мы решили, что они, по меньшей мере, слегка оптимистичны.

С конца декабря я председательствовала на регулярных совещаниях небольшой группы министров и чиновников с целью мониторинга ситуации со сталью и принятия решения о том, какие меры следовало предпринять. Это было мучительное и тревожное время. Подробности предложения BSC слабо понимали как работники стальной промышленности, так и бюджетная сфера, что приводило к тому, что ошеломляющий разброс различных цифр стал приобретать актуальность, и это никого не приводило в восторг: общие бюджетные цифры, казалось, все время продолжали расти, в то время как союзам они постоянно казались недостаточными.