Автобиография Алессандро Дель Пьеро

В жизни, как и в спорте, способность сопротивляться связана не только с физическим или психологическим здоровьем. Необходимо учитывать непредвиденные внешние обстоятельства, связанные с тем, что мы не можем себе представить, но что в один ужасный день материализуется. Так было в те дни, когда шли разговоры о допинге. Тот период я пережил достаточно спокойно, так как спокойна была моя совесть; я знал, что никогда не употреблял запрещенные вещества, так что мне нечего было бояться. Мне было нечего скрывать. Но после того случая я стал злее и стал испытывать обостренное чувство справедливости. Я просто хотел взять реванш у того, кто посмел бросить на меня тень подозрения. Я говорю не о боли, а о злобе – время ее не уничтожило.

Наше желание соревноваться, наш азарт, который становится своего рода фирменным знаком, – это продукт нашего маниакального желания играть. Я помню, что каждый день заставлял себя заниматься в тренажерном зале еще час после тренировок, что я впитывал все рассуждения коллективного разума. В те времена нашим идеалом были бегуны стометровки: сильнейшие ноги, тело бодибилдера. Я тоже чувствовал себя таким – мощным и быстрым. Это были времена Роналдо, и никто не был быстрее и сокрушительнее его. Меня вдохновляла его игра. Но и в те времена я никогда не думал, что мозг и сердце менее важны, чем мышцы. Всем командует голова, она наша единственная хозяйка, только в ней можно найти такую энергию, которую мы даже и не ожидали найти в себе. Это естественный допинг, достояние человечества – сила воли. Может случиться и такое, что тело посылает мозгу недвусмысленное послание «Эй, я твоя мышца!», подвергая тело дополнительным рискам. Спортсмен каждый день живет этим постоянным диалогом между телом и мозгом, и от их баланса зависят его тело и форма.

Конечно, я устал, но не потому, что мне уже тридцать семь лет, проблема не в этом. Несколько сезонов назад я заметил, что мой мотор работает на малых оборотах – после десяти побед подряд, в прекрасный период, но я уже чувствовал, что устал. Я понял, что наше тело само умеет находить решения, которые человеку не так-то просто придумать. В течение этого периода «Юве» два раза встречался с мадридским «Реалом» после тяжелого поражения в Неаполе. Мы рисковали попасть в труднейшую ситуацию. Перед началом этих двух встреч мои физические параметры были нормальными, и против испанцев мы выдали два фантастических матча, особенно на «Сантьяго Бернабеу» – это было великолепное противостояние. Помимо этого нужны интуиция, прекрасное воображение, максимальная взволнованность – для меня это вылилось в то, что я сделал дубль, и стадион мне аплодировал стоя.

И я спрашиваю себя: что такое форма? Что помогает нам выкладываться по максимуму? Что позволяет нам сопротивляться боли, быть терпеливыми и мудрыми, не поддаваться чувству дискомфорта и сохранить себя? Ответ прост: это опыт, сила воли и терпение. В молодости хочется всего и сразу, хочется вернуться на поле сразу после поражения, даже самого обидного в истории, чтобы реабилитироваться за него и забыть о нем. Но это ошибка. И реваншу тоже нужно свое время, как показал наш триумф на чемпионате мира-2006 против тех самых французов, которые оставили нас в дураках на чемпионате Европы.

Мое тело и моя голова говорят со мной. Много лет я пытаюсь прислушиваться к ним и слушаю их с уважением. В этот период моей карьеры они говорят мне, что они хотят только играть. Мое тело и моя голова нуждаются в стимуле.

5. Честность

Когда я говорю, что ошибки должны учить нас чему-либо, я говорю о честности

Мне было лет девять. В те времена существовали только видеоигры. В баре «Акли» в моей деревне можно было поиграть в футбол, в неизменный флиппер и в игру с космонавтами: одна игра стоила сто лир. Все мечтали побить рекорд, но для этого надо было сыграть много игр подряд, каждый раз вставляя новую монету. Чтобы побить рекорд, нужен был неразменный пятак из сказки. Деньги для игры.

Было так – чтобы оплатить много игр подряд после мессы, субботним вечером я стащил тысячу лир из кошелька своего отца. Украл. Я и раньше так делал, никто ничего не замечал, и я считал себя настоящим хитрецом. Но это был последний раз в моей жизни, и я никогда его не забуду.

Каждый вечер после работы папа переодевался в гараже и поднимался домой. Я отлично знал, где у него кошелек. Я взял тысячу лир, надписи на которой были выполнены красным цветом – попадались иногда такие старые банкноты, – и положил купюру в свой кошелек-мешочек. Абсолютно спокойно, я даже ее не спрятал. Я мечтал дойти до десятого или двенадцатого уровня, перед глазами у меня маячил экран видеоигры, только для меня, я рассчитывал попасть в бар самым первым. Я весь день прокручивал в голове эту картину.