Автобиография одной итальянской семьи

Мы все, вместе с Антонио Д’Амико, улетели в Италию. Приземлились мы не то в Бергамо, не то в Мальпенсе, и вертолет доставил нас сначала на виллу д’Эсте, а оттуда – домой в Мольтразио, где нам предстояло дожидаться дня похорон.

Траурный зал оборудовали на виа Джезу. Туда шли и шли те, кто потом принял участие в похоронном ритуале. Скорбная процессия растянулась на дороге.

В это лето мы поехали в Грецию. В Само мы с Кристианой, наши сыновья и один из друзей Антонио сели на катер. Нам хотелось исчезнуть. Об этом путешествии я ничего не могу рассказать.

В том доме в Риме, где я живу теперь, есть фотография, сделанная в другом путешествии на катере. На ней мы с Джанни и Донателлой, красивые, молодые, уверенные в себе. А за нами – синее-синее море.

Гибель Джанни еще долго занимала СМИ по всему миру. За лето и в следующие месяцы вышли статьи на всех языках с более или менее фантастическими описаниями трагедии и с более или менее искренними соболезнованиями. Мировая известность. Деньги. Насильственная смерть. Короче, все материи, из которых шьют сенсации.

Особенно нас оскорбила одна история, появившаяся в «черной прессе» и касавшаяся Чико Форти. Этот итальянец был приговорен в Америке к пожизненному тюремному заключению за убийство, совершенное в 1998 году, причем упорно отрицал свою причастность к этому убийству. В Италии возникло целое движение в защиту Форти, в которое были вовлечены и люди искусства, и политики, от Фьорелло до Эммы Бонино. В конце 2020 года министр иностранных дел Луиджи ди Майо заявил, что губернатор штата Флорида хоть и с осторожностью, но принял ходатайство Форти, и теперь его, скорее всего, для отбывания наказания перевезут в Италию. Однако, по словам американских властей, обвинение с него не снято и он по-прежнему считается виновным. Бесконечная история.

Какое отношение это имеет к нам? Журналист Форти опубликовал документ под названием «Улыбка Медузы», где якобы раскрывались неизвестные подробности гибели Джанни. Публикация прозвучала по радио. Ради сенсации Форти даже выкупил тот плавучий дом, где нашли труп Кьюненена. Он, как и Фрэнк Монте, считал, что Кьюненен не покончил с собой, а был убит, чтобы не болтал лишнего. А затем кто-то якобы инсценировал его самоубийство. Такие разоблачения стоили Форти свободы, в том смысле, что если верить всей этой бредовой конструкции, то он вовсе не совершал убийства, за которое получил пожизненный срок, а его ловко подставили, ибо он слишком много знал о деле Версаче.

Но нет в этом деле никакой скрытой интриги. И никаких жгучих разоблачений тоже нет. И не существует параллельных миров, где Джанни никто не убивал. Его застрелил неуравновешенный преступник-психопат, для которого Джанни был символом славы, успеха и удачи. Как Марк Чепмен, убивший Джона Леннона. Как Джон Хинксли, стрелявший в президента США Рональда Рейгана, «чтобы произвести впечатление на Джоди Фостер», актрису, которую он упорно преследовал, потому что был ее страстным фанатом.

Такие убийства, как убийство Джанни, обнажают нездоровый лик «культуры селебрити», маниакальное стремление показать себя, жить, существовать и любой ценой создавать материал для СМИ, пусть и ценой убийства.

Я не читал всех статей и книг, где криминологи, социологи и журналисты анализируют гибель Джанни. А тех, что прочел, не помню. Ни одна из этих публикаций не смогла и никогда не сможет меня утешить.

Исключение, пожалуй, составляют слова, написанные художником Эмилио Тадини в «Коррьере делла сера» 16 июля. Думаю, что они точнее всего выражают значение, которое гибель Джанни имеет для всех, даже для тех, кто не был с ним знаком лично и для кого имя Версаче означает только этикетку на одежде.