Читаем Автобиография Земли. 4,6 миллиарда лет захватывающей истории нашей планеты полностью

Несмотря на то что в районе трансформных разломов не создаются новые плиты и не уничтожаются старые, это не означает, что там не происходит сильных землетрясений. Одно из хорошо известных мест, где сдвиг «прорезает» континентальную кору, – разлом Сан-Андреас и связанные с ним разломы. К западу от этой системы разломов находится Тихоокеанская плита, а к востоку – Северо-Американская плита, и Тихоокеанская плита двигается относительно нее к северу. Движение в зоне разлома Сан-Андреас называется правым сдвигом: если наблюдатель стоит на одной стороне зоны разлома, кажется, что противоположная сторона сдвинута вправо от наблюдателя. Направление движения всегда устанавливается относительно наблюдателя. Зона разломов Сан-Андреас протяженностью 1827 км и глубиной 16 км состоит из взаимосвязанных разломов с ответвлениями. Зона разлома Сан-Андреас пересекает регион с полуаридным климатом, и ее можно наблюдать на поверхности. Наряду с трещинами зоны разлома на поверхности наблюдаются продольные долины, заливы, озера, хребты, которые были отделены в результате разрыва, система водосборных бассейнов вдоль разлома, а также родники в тех местах, где разлом нарушает системы подземных вод.

Великое землетрясение в Сан-Франциско 1906 г. – это одно из самых знаменитых и наиболее разрушительных землетрясений в районе разлома Сан-Андреас. По оценкам, в результате землетрясения магнитудой 7,8 погибло семьсот человек, но, скорее всего, эта цифра занижена. Пожары, вспыхнувшие в результате землетрясения, бушевали в Сан-Франциско три дня из-за повреждения газопроводов, уничтожив 500 кварталов. Сдвиговое смещение привело к разрыву коры протяженностью 477 км от Сан-Хуан-Баутиста на северо-востоке до мыса Мендосино, точки тройного сочленения (где сходятся три плиты). Количество трещин в зоне разлома и величина подземных толчков потрясли геологов того времени. Помимо масштабных разрушений в Сан-Франциско, землетрясение вызвало смещение заборов и других сооружений в результате движения плит относительно друг друга, что привело к гибели еще 189 человек.

Помимо Южной Калифорнии, трансформные разломы на континентальных плитах существуют еще в нескольких местах. Разлом Энрикильо-Плантэйн-Гарден представляет собой крупный левый сдвиг в Карибском регионе, расположенный между Северо-Американской и Карибской плитами. По обе стороны этого разлома расположены такие страны, как Ямайка, Гаити и Доминиканская Республика. В Гаити разлом представлен на поверхности в виде долины к югу от Порт-о-Пренса, которая протянулась с востока на запад и видна с воздуха и на спутниковых снимках. Карибская литосферная плита движется на восток, а Северо-Американская – на запад.

В январе 2010 г. в районе разлома Энрикильо-Плантэйн-Гарден произошло землетрясение магнитудой 7,0, в результате которого погибло 316 000 человек и приблизительно столько же было ранено. Множество людей погибло из-за обрушения блочных зданий, даже тех, которые были дополнительно укреплены, особенно в городских районах. Было разрушено более 300 000 зданий, 3 миллиона человек стали бездомными. Дома разваливались на куски – в отличие от деревянных построек, которые при сотрясении земли просто искривляются. Землетрясение уничтожило бо́льшую часть инфраструктуры страны. Гаити – одна из беднейших стран в Западном полушарии, и она оказалась не готова к такой катастрофе. В некоторых источниках указывается, что это землетрясение имело самые серьезные последствия для человечества по сравнению со всеми остальными землетрясениями, зарегистрированными в наши дни[282].

Трансформные разломы больше характерны не для континентальных литосферных плит, а для океанических бассейнов: они «разрезают» океаническое дно перпендикулярно срединно-океаническим хребтам. Эти разломы могут достигать в длину несколько тысяч километров, прорезать долины на дне океана и смещать оси хребтов. Активная часть разлома находится между хребтами, где крылья разлома двигаются в противоположных направлениях, и линия хребта разделяется на части. Направление видимого движения противоположно тому, что характерно для большинства сдвигов, поскольку одновременно с образованием трансформного разлома происходит расширение срединно-океанического хребта. Неактивная часть разлома (неактивная зона разрыва) отдаляется от срединно-океанического хребта в связи с формированием нового океанического дна, где оба крыла разлома двигаются вместе, хотя следы разлома все еще можно увидеть и на самом деле может сформироваться каньон. Чем дальше от оси хребта, чем больше остывает и погружается материал плиты.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научный интерес

Зачем мы спим
Зачем мы спим

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон — это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему».

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Как мозг порождает надежду? Каким образом он побуждает нас двигаться вперед? Отличается ли мозг оптимиста от мозга пессимиста? Все мы склонны представлять будущее, в котором нас ждут профессиональный успех, прекрасные отношения с близкими, финансовая стабильность и крепкое здоровье. Один из самых выдающихся нейробиологов современности Тали Шарот раскрывает всю суть нашего стремления переоценивать шансы позитивных событий и недооценивать риск неприятностей.«В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, – склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение. Чтобы понять феномен склонности к оптимизму, нам в первую очередь необходимо проследить, как и почему мозг человека создает иллюзии реальности. Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь – представление, что мы видим мир таким, какой он есть». (Тали Шарот)

Тали Шарот

Психология и психотерапия
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон – это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему». (Мэттью Уолкер)

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Изобретение науки. Новая история научной революции
Изобретение науки. Новая история научной революции

Книга Дэвида Вуттона – история великой научной революции, результатом которой стало рождение науки в современном смысле этого слова. Новая наука – не просто передовые открытия или методы, это новое понимание того, что такое знание. В XVI веке изменился не только подход к ней – все старые научные термины приобрели иное значение. Теперь мы все говорим на языке науки, сложившемся в эпоху интеллектуальных и культурных реформ, хронологические рамки которой автор определяет очень точно. У новой цивилизации были свои мученики (Джордано Бруно и Галилей), свои герои (Кеплер и Бойль), пропагандисты (Вольтер и Дидро) и скромные ремесленники (Гильберт и Гук). Она дала начало новому рационализму, покончившему с алхимией, астрологией и верой в колдовство. Дэвид Вуттон меняет наше представление о том, как происходили эти знаковые преобразования.«Наука – программа исследований, экспериментальный метод, взаимосвязь чистой науки и новой техники, язык отменяемого знания – появилась в период с 1572 по 1704 г. Последствия этого видны до сих пор – и, по всей вероятности, не исчезнут никогда. Но мы не только используем технологические преимущества науки: современное научное мышление стало важной частью нашей культуры, и теперь нам уже трудно представить мир, в котором люди не говорили о фактах, гипотезах и теориях, в котором знание не было основано на свидетельствах и где у природы не было законов. Научная революция стала почти невидимой просто потому, что она оказалась удивительно успешной». (Дэвид Вуттон)

Дэвид Вуттон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука