Аз есмь Путь, и Истина, и Жизнь. Книга вторая

Идя по переулкам селения, они неожиданно, лицом к лицу столкнулись с шедшими после проповеди Йешуа с учениками.

Видя, что за ним следует народ, глава остался довольным, так как решил публично отчитать нового учителя.

— По какой причине, твои ученики преступают предания старцев? А именно, не умывают рук своих, всякий раз когда едят пищу. Ведь это грех перед А-Шемом, не так ли? — без всякого почтительного приветствия, начал обвинять молодой фарисей.

Видя разгорячённого главу, Йешуа спокойно произнёс, глядя прямо ему в глаза.

— Ответь мне. Хорошо ли, что вы отменяете заповедь Элохим, ради соблюдения предания вашего? Ибо сказано Йегова, почитай отца и мать. А так же, злословящий отца или мать смертью умрёт.

Вы же говорите, кто бы ни сказал отцу или матери, на что-либо — корван, что значит, это есть дар, посвящённый от меня Элохим. То дозволяете ему более ничего не делать ни для отца, ни для матери. Но разве это достойно похвалы и в этом заключён смысл отделённого дара?

Вспомните, когда-то, в давние времена, возникло предание, которое дозволяло человеку посвятить Элохим то, что он действительно считал нужным отдать. Будь то деньги, имущество или что-то иное. При этом ему достаточно было просто сказать на это корван, и этот дар изымался из обихода повседневной жизни, а затем передавался в Храм. Это была форма обета, обязательного к исполнению. Однако сие не должно было способствовать обману и лицемерию, а только искреннему пожеланию сердца.

Но со временем благое намерение выродилось в то, что существует сейчас. По закону, дети обязаны позаботиться о своих родителях, помогая им в нуждах их. Теперь же, при вашем попустительстве, дети зачастую говорят отцу или матери — корван, на всё.

«То, чем я мог бы помочь вам, имущество, деньги или нечто другое, я посвящаю Элохим. И потому, для вас у меня больше ничего не осталось. Мне нечего вам дать и нечем помочь. Хотел бы, но не могу. Потому обходитесь, как можете».

Хотя в действительности продолжают всем этим пользоваться без зазрения совести, лишь при случае передав в Храм какую-то незначительную часть обещанного. И это уже не дар, а лукавство.

Вы предали и устранили слово Элохим вашими преданиями. Поощряя повсеместное лицемерие и обман. Почему не восстаёте против этого? Для чего дозволяете вершиться несправедливости?

И подобное таковым, множество делаете. Ибо позабыли слова Моше:

“Не прибавляйте к тому, что я заповедую вам, и не убавляйте от того. Дабы соблюдать заповеди Йеговы, Элохим вашего, которые я заповедую вам”.

Хорошо пророчествовал Йешайа о вас лицемерах, говоря:

“Приблизился ко Мне народ этот, устами своими и губами своими чтил Меня, а сердце своё отдалил от Меня, и стало благоговение их предо Мною затверженной заповедью людей”.

Соблюдение ритуалов не требуют чистоты сердца и обряд совершаемый бездумно, формально, не принесёт никакой пользы. И совершается сие не ради славы Отца Небесного, а ради честолюбия и самоправедности.

Истинное же поклонение совершается в духе истины. В сердце, принадлежащим только Отцу. Которое Он очистит от греха и скверны.

Сердцем сокрушённым, раскаивающимся и трепещущим от осознания греховности своей пред Ним, но никак не гордым и заносчивым. Притворное благочестие не угодно Ему и не принесёт никакой пользы душе лицемерной.

Помните, что оставляющие заповеди Элохим господствуют над преданиями людскими.

Глава делегации стоял с широко открытыми глазами не только от изумления, но и от того, что не знал, как себя повести среди народа. Он желал прилюдно возвыситься над этим раввиом. Своими познаниями заставить того оправдываться, хитрить и изворачиваться, но получилось так, что сам должен был дать ответ за уклонение от заповедей Элохим. А такое он себе никак не мог допустить, потому как народ тоже об этом ведал. И потому оставалось только с негодованием взирать и молчать.

— Слушайте и познайте! — возвысил свой голос Йешуа, обращаясь к людям. — Не что входит в уста оскверняет человека, но что выходит из уст этих. Это оскверняет человека. Имеющий уши слышать, да внемлет.

После этого он со своими учениками пошёл дальше по улице, а сзади стал всё более и более возрастать ропот фарисеев.

— Знаешь, — обратился Йаков Заведеев к Йешуа, когда они вошли в дом, который их приютил в этом селении. — Из-за того, что фарисеям пришлось выслушать речь твою, они оскорбились.

— Всякое насаждение, которое не насаждал Отец мой Небесный, исторгнется. Многое Отцом допускается, по его любви и долготерпению, но не всё им насаждается. Истину следует признавать, а не укрывать. Фарисеи заботятся только о формальном, но при этом совершенно забывая о самой сути.

“Видал ли ты человека, мудрого в глазах своих? У глупого больше надежды, чем у него”.