Азов. За други своя

Казак отшатнулся, и оружие замерло над головой моряка. Василёк резким выпадом склонил саблю турка, а кулак сбил врага с ног. Следующий удар проткнул противника насквозь. Яростно улыбнувшись, братишка бросился к другому борту, где кипела сеча. Будь обстановка поспокойней, Валуй растрогался бы — ох, силён, братишка. Прямо как старший Лукин в его годы. Но не в этот миг. Егорка, выискивая глазами противника, проскочил мимо, и Валуй мыслями вернулся на судно.

Из-под палубы вырывались снопы пламени и искр. Корма уже пылала вовсю. Казаки таскали бочонки с порохом и селитрой на нос судна, здесь огонь ещё не разошёлся, и, приседая от натуги, передавали в лодку. К Валую подскочил Космята:

— Что делать с гребцами?

Валуй приподнял голову, задумываясь на мгновение. Сжал губы:

— Освобождать! Айда вниз.

— А как не успеем, атаман? Там уже горит.

— Так зачем спрашивал? Попытаемся! — Прижав рукав к лицу, Валуй бросился к сходням.

Космята затопал за ним.

Дым висел густой полосой, хоть ложись на него, как на перину с пухом. Внутренние борта начинали трещать, языки пламени карабкались по дереву, перескакивая на доски палубы. Пахло жжёным мясом, дерьмом и густым страхом. Где-то в глубине кричал протяжно и страшно подгорающий живьём невидимый пленник. Ближайшие гребцы, распластавшись, прижимались ко дну. Заметив казаков, два крайних мужика, высохших до скелетной худобы, протянули руки:

— Помогите… — прохрипел один.

Космята склонился над ним, в руке загремела звеньями тяжёлая цепь и тут же упала — казак замахал обожженной ладонью.

— Что делать? Не успеем.

Валуй закашлялся:

— Дергай!

Скинув зипун, Космята намотал его на руку. Пленник отодвинулся как мог дальше. Ухватившись за цепь двумя руками, рванул. Затрещало дерево. Но не поддалось. Он вцепился крепче. Валуй потеснил друга, ноги плотно уперлись в доски пола. Рванули вдвоём. Бревно вылетело пулей, казаки дружно повалились на спину.

— На, держи. — Поднимаясь, Космята вручил гребцу кусок цепи с деревяшкой. — И бегом отсюда.

Пленник пополз к ступенькам. Дым, казалось, густел с каждым мигом. Дышать становилось всё тяжелей даже внизу. Сгибаясь пополам, казаки перешли ко второму. И только выдернули крепление, из прохода сверху крикнули:

— Атаман, ты здесь?

Валуй оглянулся, пытаясь дышать через раз:

— Туточки.

— Уходить надо. Сейчас рванёт, последние бочки с порохом не успели вынести. Пламя уже там.

На мгновенье Валуй замер. Впопыхах не заметил, как зипун на руке развернулся и раскаленная цепь впилась в ладонь, словно зубы бешеной собаки. Сразу не почувствовал боли. Ещё один бывший пленник, еле шевеля обожжёнными ногами, пополз к выходу.

Космята бросил следующую цепь. Повернув голову, рявкнул:

— Надо сломать среднюю балку, сразу всех освободим.

Валуй хищно улыбнулся. Точно! Как он сам не догадался. Две сабли одновременно ударили по дереву во все стороны полетели щепки. Пяток сдвоенных ударов и крепкая жердина переломилась.

— Уже идём, уходите сами. — Атаман подскочил к другу.

Вдвоём вытянули обломок из пазов, посыпались цепи. Но только с одной стороны галеры. Рабы, сидевшие на другой стороне, обречённо наблюдали за казаками. Освобождённые гребцы подхватились, сразу стало тесно.

— Шибче, — подогнал Космята.

Подняв глаза, атаман встретился с умоляющим взглядом совсем молоденького паренька. Он лежал на боку, свернувшись, белобрысый волос спутался и закрывал один глаз. Но во втором собралось столько боли, что Валуй не выдержал:

— Ещё этого и уходим.

Рубить жердину с другой стороны уже не успевали. Космята, подчиняясь металлу в голосе атамана, нащупал цепь под лавкой. Валуй поправил зипун, дернули разом. Ладонь обожгла боль. Атаман скривился. И чуть не угодил под рухнувшую балку. Она грохнулась в пяди перед ним, обдав шипящими искрами. Космята уже закидывал последнего пленника на плечо — ждать, пока он доползёт до выхода, было некогда.

— Простите, православные. — Валуй опустил виноватый взгляд, готовый охватить остающихся пленников. Он знал — на него надеялись и ещё верили. Но времени не оставалось.

Затрещала над головой ещё одна балка. У разгорающихся сходен Космята оглянулся:

— Беги…

Валуй, пригнувшись, рванул за ним.

Едва успели отгрести на десяток сажень от галеры, как в её нутре рвануло, судно дёрнулось, и две разорванные, словно разгрызенные неведомым чудовищем, половинки, начали быстро погружаться. Струг подхватила волна, и он закрутился на месте. Казаки бросились по местам. С трудом, загребая всеми вёслами, удалось остановить вращение.

Оглянувшись, Валуй скинул шапку. Последние дымки уходили под воду вместе с обломками. Казаки мрачно налегли на весла. Дюжина спасённых гребцов шевелилась, устраиваясь между бочек с запасом на носу. Белобрысый паренёк, подтянувшись, выглянул через борт, ветер унёс слезу. Он вытер сухое лицо ладошкой.

Вдалеке взрывалось, ширилась дымовая завеса. Ни одной целой галеры поблизости! Невдалеке промелькнул струг, атаман хотел окликнуть казаков, но не успел — душная завеса скрыла их. Валуй поймал взгляд Космяты Степанкова:

— Свисти к отходу.