ba$tard

– И всё?! Ваш словарный запас казался мне более широким.

– Молчи, тварь, – крикнул Исихара и сильно ударил меня по лицу.

Я упала на пол, из носа и губы пошла кровь.

Он схватил меня и связал мои руки.

– Сегодня ты точно закончишь свою никчёмную жизнь, – с хрипотцой в голосе сказал Исихара.

Он поставил меня на подоконник и развязал мои руки.

– Прыгай, сволочь!

– Нет!

Я вцепилась в раму, а Исихара начал бить мне в спину кожаным ремнем, чтобы я сорвалась. Когда он понял, что этого мало, затащил меня обратно в квартиру и начал бить по лицу с такой силой, что я стала захлёбываться кровью. Мои глаза начали закрываться, и Исихара облил меня ледяной водой, и снова поставил на подоконник.

В последний момент моя рука соскользнула, в этом смутном состоянии я схватилась за пожарную лестницу, которая находилась рядом с окном. На кухню забежал Хиро и ударил Исихару битой по голове. Он помог забраться мне в квартиру.

– Нужно вызвать полицию, – сказал парень.

– Это и есть полиция, – ответила я, вытирая кровь с подбородка.

– В смысле?

– Быстрее пошли от сюда.

Я взяла Хиро за руку, и мы со скоростью света выбежали из квартиры.

– Кто это был? – спросил Хиро.

– Мой давний враг. Ты здесь откуда?

– Я увидел тебя возле кафе, но ты пошла в другую сторону. Я пошёл за тобой. И вовремя спас тебя.

– Мы уже на ты?

– Извините.

– Да ничего страшного.

Дома я вытерла и обработала свои раны. Таро пришёл с работы и, кажется, ничего не заметил.

Глава 11

Утром к нам пришла полиция, и меня арестовали, как подозреваемого преступника в смерти Фумико.

Меня посадили в следственный изолятор. В нём было очень сыро, пар шёл изо рта. Я села на железную кровать и пропустила всю боль и холод, через себя. Поджав ноги, я думала о Таро. Пару часов и мои руки стали ледяные, я не чувствовала кончики пальцев. Встав с места, я подошла к двери, ключ повернулся и зашёл Исихара.

– Ждала?

Я сделала несколько шагов назад.

– Я всё равно от тебя избавлюсь. На данный момент ты в моих руках, как марионетка.

Исихара подошёл ко мне и взял за плечи.

– Ну что? Чего ты молчишь?

– Гореть, Вам, в аду, – тихо сказала я.

– Ещё посмотрим, кому там гореть.

– Как же хорошо, что моя мама выбрала не Вас, – я плюнула ему на пиджак.

– Тварь! – крикнул Исихара и ударил меня по лицу.

– Вы мучаетесь до сих пор и мне так приятно на это смотреть.

– Заткнись, стерва!

Исихара снова ударил меня, я сползла по стенки вниз.

– Я не заткнусь, пока я жива.

– Тварь.

После этих слов я получила тяжёлые удар по почкам. Изо рта пошла кровь. Исихара вышел из изолятора. От боли из моих глаз потекли горячие слёзы. Мне никогда не было так больно морально.

Я легла на спину и вдыхала сырой запах. Перед моими глазами всё плыло, я сжала правый кулак и тяжело откашлялась.

На следующее утро ко мне пришёл Таро.

– Привет, Нацуко. Как ты? – он подошёл и обнял меня.

– Привет. Хорошо. А ты?

– У меня всё тоже нормально. Почему у тебя разбита губа и рубашка в крови?

– Я упала.

– Упала? – Таро удивился.

– Да.

– Тебя кормили?

– Нет.

– Почему тебя посадили в такую убогую камеру? К тебе кто-то ещё приходил вчера?

– Нет.

– Ты уверена?

– Да.

– Я приду к тебе завтра. Хорошо?

– Конечно.

– Не болей, пока, – Таро поцеловал меня и ушёл.

После прихода Таро, меня поместили в другую комнату. Она была уютней, чем предыдущая. Не было сырого запаха, лежали матрацы, на столе стояла железная чашка и кружка.

Сначала я не заметила, но потом увидела

небольшое окно. Когда был закат, лучи солнца падали в камеру. Я подставила руку под солнечный свет, и мои пальцы снова почувствовали эти тёплые моменты, которых я не замечала на свободе.

Свобода – это взгляд в лицо собственному страху. Когда люди говорят: “Я ограничен, я страдаю, я несчастен”, то они это делают безо всяких затруднений. Попробуй заключить их в камеру, то они быстро поменяют своё мнение. Нет ничего лучшего, чем ходить и наслаждаться свободой, а не смотреть и мечтать о ней за решёткой.

В городе закат красив по-своему.

Солнце медленно опускается к горизонту.

Оно уже не такое обжигающее и слепящее, как днем, а мягко

пригревает теплыми вечерними лучами.

Природа замирает.

Диск солнца окрашивается в ярко-оранжевый цвет

и становится тем больше, чем ближе опускается к земле.

Теперь солнце подсвечивает облака на небе снизу,

и они приобретают легкий розоватый оттенок.

Когда солнце касается нижним краем кромки горизонта,

начинаются вечерние сумерки. Если на небе много облаков,

они расцвечены всевозможными красками заката – от ярко-желтой

до приглушенно фиолетовой. На другом крае неба проступает

блеклый серпик луны.

Большое оранжевое солнце прощально пылает, медленно

скрываясь из вида. Сначала, кажется, что оно движется очень

медленно, пробегая лучами по ветвям деревьев и окнам домов,

а потом резко ныряет за горизонт. Земля погружается в сумерки.

А в небе еще некоторое время блеклое зарево в том месте,

где спряталось солнце.

Быстро темнеет, и в небе загораются первые звезды.

Наступает ночь…

«Свобода означает ответственность. Вот почему большинство людей боится ее»

"Верно, подмечено" – подумала я.

**Jouhou Honbu**