Бааль Шем-Тов. Личность. Чудеса. Легенды. Учение хасидизма

Когда еврей вошел к Бешту, тот сразу же сказал ему: «Ты сегодня сильно согрешил!». Тот начал был отпираться, но Бешт добавил: «Ты совершил страшный грех — ударил своего отца!».

Тогда еврей признался, что заметил днем, как его престарелый отец украдкой пьет водку из бочки, предназначенной для продажи, вышел из себя и ударил его. После этого он стал умолять назначить ему покаяние, и Бешт определил ему следующее: поститься в течение года по понедельникам и четвергам и стоять в синагоге вместе со скорбящими, когда они читают поминальный кадиш. В случае же, если он нарушит эти предписания, предупредил Бешт, то не проживет и года.

Грешник поначалу и самом деле тщательно соблюдал все, что ему сказал Бешт, но зачем его мать стала насмехаться над указаниями Бешта, и в конце концов уговорила сына бросить «заниматься ерундой». И он и в самом деле не дожил до конца года.

Столь же сурово за ослушание Бешта были наказаны шинкарь и откупщик одной из деревень, решивших проигнорировать его наказ встречать Песах в Меджибоже, где Бешт обеспечил строго соблюдение всех непростых законов этого праздника.

В первый день Песаха откупщик с семьей остался в деревне, но в холь а-моэд, видимо, по каким-то делам явился в город. Бешт велел позвать его к себе и сказал: «За то, что не держал ты первые дни Песаха в городе, проведешь здесь последние дни Песаха».

По возвращении в деревню откупщик узнал о скоропостижной смерти жены, и повез хоронить ее на кладбище в Меджибож. Пока похоронил, настала ночь, и он был вынужден провести в городе последний день праздника. И в этот же день во время праздничного кидуша умер шинкарь.

Особую ярость у Бешта вызывали случаи, когда человек бросал открытый вызов самому Творцу. Так происходит, к примеру, в рассказе о том, некий еврей захотел отобрать у вдовы аренду деревни — мы уже упоминали о подобном случае, когда говорили о том, что Бешт порой прибегал к услугам бесов, и сам потом об этом жалел.

На этот раз Бешт обошелся своими силами, без всяких бесов. Для начала он попытался отговорить человека от этой затеи и не посягать на права женщины, напомним о том, что Всевышний особенно строго взыскует с тех, кто обижает сироту, вдову и пришельца. Однако все уговоры оказались напрасны, и перед тем, как направиться к пану, притеснитель подъехал на лошади к дому Бешта, постучал в окно и сказал: «Гляди, я еду перекупать аренду! Посмотрим, что мне сделает твой Б-г!». И когда Бешт услышал эту страшную фразу, он не выдержал и заплакал.

Переговоры с паном между тем прошли вполне благополучно, еврей выразил желание заплатить куда большую сумму за аренду, чем платила вдова, и пан был с ним очень любезен. Но в тот момент, когда дело дошло до подписания контракта, у нового арендатора внезапно сильно разболелась голова, и он попросил отложить подписание. Пан в ответ стал настаивать, а голова тем временем у притеснителя вдовы начинала болеть все сильнее, и он попросил разрешения немного прилечь на лавке. Вдруг у него начались конвульсии, изо рта пошла пена, и помещик, которому в одночасье этот еврей стал не нужен и, вдобавок, начал вызывать отвращение, велел бросить его в свинарник.

Когда привезли его домой, он был полностью парализован, не мог ни говорить, ни двигать руками и ногами. Словом, перед нами в этой истории предстает классическая клиническая картина инсульта с его последствиями.

И тут в его доме снова появляется Бешт, приступает к лечению (а основными методами лечения инсульта и сегодня остаются массаж и лечебная физкультура) и через какое-то время больной начал потихоньку говорить. Однако, когда Бешт узнал, что семья больного, кроме него, обратилась за помощью к знахарю-нееврею, он, по своему обыкновению, оставил лечение, и тот десять лет оставался парализован и произносил всего несколько слов.

Впрочем, история эта имела продолжение.

Оказавшись однажды в какой-то деревеньке Бешт решил остаться здесь на субботу, и спросил у местного арендатора, наберется ли миньян для молитвы. Тот был необычайно рад принять у себя Бешта (и у него были на то свои причины), но, услышав вопрос, загрустил и ответил, что во всей деревне есть только восемь взрослых евреев. Но Бешт в ответ уверенно заявил, что миньян будет, после чего, не вылезая из возка, дал своему кучеру Алексею указание въезжать во двор арендатора.

Кучер тронул лошадей с места, но перед самыми воротами замер: высокий кузов повозки явно через них не проходил. «Чего стоишь?! Трогай!» — сказал Бешт, и Алексей решил слепо повиноваться этой команде. И в этот момент верхняя балка ворот приподнялась сама собой, как раздвинулись двери для Ковчега Завета при чуде во время обновления Первого Храма (в истории утверждается, что все село было свидетелем этого чуда).

Перед приближением субботы, Бешт велел собрать миньян для молитвы, но арендатор снова напомнил, что с Бештом из только девять. «Я точно знаю, что у нас будет миньян! В этих местах десять евреев!» — упрямо повторил Бешт.