Бабье лето

Прошла неделя. Она была относительно спокойной. Никто в квартиру господина Васильева не стучал и не звонил. Не было и полицейских. Не было звонков и для его молодой постоялицы. За исключением одного. Была суббота, поздний вечер, когда ее мобильный телефон заиграл музыку. Олеся лежала в постели и читала роман известного немецкого писателя Конзалика. Она пару минут не брала трубку, боялась. Потом, замерев от страха, нажала кнопку. И тут же широко улыбнулась. Звонил Тобиас Кайзер, жених из Штутгарта. Он несколько заискивающим голосом извинился, известив о том, что воскресная встреча с Олесей не состоится. Он рано утром уезжал в Мюнхен на соревнования по кикбоксингу. Обещал перезвонить вечером. Известие жениха в какой-то мере подняло жизненный тонус невесты. Она на радостях испекла Васильеву оладьи. Они, к ее радости, получились отменные. Понравились они и ее наставнику. Он не только изливал поток приятных слов в ее адрес, но и с большим усердием уплетал за обеи щеки вкусные толстые лепешки из пшеничной муки.

Астахова весь день жила очередными надеждами. Со своим мобильным телефоном не расставалась. Ждала звонка. Незаметно наступил вечер. Она вошла в свою комнату, приготовила постель для сна. Затем прилегла и стала читать роман немецкого писателя Конзалика «Казацкая любовь». Читала до полуночи. Наступил следующий день. Звонка от жениха не было ни утром, ни вечером. Невеста на его молчание реагировала совершенно спокойно. Она почему-то с самого начала не верила, что она найдет себе принца среди коренных немцев. Астахова взяла конверт, на котором стояло три жирных плюса, неспеша порвала его на несколько частей и выбросила в ведро для мусора. Затем несколько призадумалась. Тобиас учился на последнем курсе юридического института, имел квартиру, машину… Значит, не судьба.

Красивая блондинка из Украины, конечно, не могла знать подноготную жениха из Штутгарта. Кайзер в выходные дни ни на каких соревнованиях не был. Его голова была забита другими мыслями. Его встрече с девушкой, которая имела красивое имя Олеся, помешала другая девушка. Она приехала из Африки. Темнокожая особа уже давно охотилась за симпатичным немцем. Она уже с ним встречалась на парковочной площадке для автомобилей и в студенческой столовой. Встретилась и в эту субботу. Тобиас на этот раз не выдержал, как мужчина. Особенно ему нравились длинные ноги молодой метиски. Недолго думая, он пригласил ее к себе домой. Пригласил ради утехи. Проститутка оказалась не только страстной, но и довольно хитрой. Из спальной комнаты украла небольшую позолоченную статуэтку медведя, подарок отца. Использовала возможность, когда ее очередной клиент отлучился по естественной надобности. Об исчезновении семейной реликвии Кайзер узнал утром, когда лежал полупьяный и сильно усталым. Любовницы с крутыми качающимися бедрами в постели не было. В полицию Кайзер не обратился, боялся испортить себе карьеру. Прощание с невидимой невестой из Украины он также перенес очень спокойно. Она была бы у него ни первой и ни последней девушкой. Мало того. Создавать семью, тем более, заводить детей ему также не хотелось. Это было своеобразным правилом для молодых немцев, будь то мужчины или женщины. Сначала карьера, а все остальное потом…

Глава четвертая.

Откуда ты пришел?!

Только через десять дней Олеся Астахова вышла в город. Строго выполняла рекомендации своего друга и наставника. Васильев не рисковал. Чем черт не шутит, пострадавший, вполне возможно, мог оказаться сынком высокопоставленных чиновников. В худшем случае, членом какой-либо группировки или банды. Последнее очень сильно беспокоило переселенца из России. Он чувствовал, что обстановка на исторической родине предков его жены с каждым днем, а то и с каждым часом ухудшалась. Сдавал свои позиции и Штутгарт, который был для него родным. Лет пятнадцать назад город был куда спокойнее и чище. В телефонных будках были толстые книги с номерами абонентов и всевозможных организаций. Не было побитых стекол на остановках, не говоря уже об окурках или кучах мусора.

Беспокоило Ивана Васильева и «многошерстность» населения. Жители города с каждым днем «темнели», а то и «чернели». Иногда ему казалось, что коренных немцев, которым характерен белый цвет кожи, вообще нет. Они куда-то уехали или умерли.